— Почему вам доставляет такое удовольствие всегда подкрадываться исподтишка? — еле слышно прошептала она.
— Я собирался угадать ваши мысли, причем задешево, но вовремя остановился. Я не мазохист, ответил он добродушно, как будто не заметил яда в ее вопросе.
Элма с интересом вгляделась в его улыбающееся лицо.
— С чего это вы сегодня в таком хорошем настроении?
— Жизнь слишком коротка. Я решил принять ваши извинения.
Возбужденная и встревоженная его неожиданным появлением, Элма постаралась не выдать своих эмоций и выглядеть подчеркнуто безразличной:
— Я прямо затаила дыхание, ожидая вашего прощения. — Отвернувшись, она подтянула ноги и обхватила колени, будто защищаясь: отныне она не обращает внимания ни на его фигуру, ни на его лицо, ни на его ироничную улыбку.
К ее удивлению, он присел рядом.
— Как бы то ни было, — вполне по-светски продолжал он, — удивительно встретить вас здесь.
Элма уставилась прямо перед собой, стараясь по крайней мере сохранить видимость спокойствия. Когда он усаживался на землю, его рука как бы невзначай коснулась ее руки, и этого легкого прикосновения оказалось достаточно, чтобы все ее попытки сохранить душевное равновесие пошли прахом.
— Раньше я очень мало говорил с вами, — сказал он тихо.
Трудно было избегать его взгляда, еще труднее — ничего не ответить на такие слова, особенно если он явно старался показать ей, что расположен поговорить. Поговорить серьезно.
— Да, более чем. — Элма была вынуждена согласиться.
Губы Крейтона медленно изогнулись в улыбке.
— А что, если я попрошу извинения?
Она вздрогнула, борясь с волнами откровенной чувственности, исходившей от Крейтона.
— Не думала, что вас волнует мое мнение.
Его вызывающий взгляд смягчился, мужчина выдержал паузу, молча глядя на море, и наконец произнес:
— Я пытался не обращать на него внимания.
Теперь Элма оглядела его всего, с ног до головы. Могучее тело, забронзовевшая от ветра и солнца кожа говорили о воле к жизни и неисчерпаемой силе — как и весь его остров. С трудом шевеля языком, она тихо прошептала:
— Почему?
Он уставился на водную гладь и, казалось, не находил там то, что искал.
— У меня были причины, — ответил он странным тоном. Его широкие плечи на сей раз слегка поникли.
Женщина ждала, но гигант больше не сказал ни слова, продолжая держать ее в нервном напряжении. Неизвестно почему, но она не могла заставить себя повторить вопрос — хотя чего, спрашивается, ей бояться? Отложив на время разрешение возникшей проблемы, она неожиданно спросила:
— Вы очень скрытный человек, ведь правда?
Не глядя на нее, он ответил: