— Красивые волосы.
Они стояли очень близко. Он разглядывал ее волосы, а она — его черные глаза, в которых вокруг зрачков мелькали желтые и синие искры, не видимые на расстоянии.
— У вас есть какой-нибудь багаж? — спросила она застенчиво, чувствуя его взгляд.
— Да, в машине.
Он отпустил ее волосы, и Лорен рукой отбросила их за спину.
— Вы очень голодны? Ванная комната здесь, за стеной, а я спущусь вниз и займусь ужином. — Она пошла к двери. Соломон наблюдал за ней, не двигаясь. Уже выходя, Лорен обернулась и спросила: — Есть ли что-нибудь, чего вы совсем не едите?
— Да, грибы. У меня от них бывает сыпь.
— Запомню, — сказала она, улыбнувшись. — А я не могу есть землянику. Одна ягодка — я краснею с ног до головы.
В маленькой гостиной Чесси заводил старинные мраморные часы, принадлежавшие еще его деду. Взглянув через плечо, он спросил хмуро:
— Все в порядке?
Лорен ответила озадаченно:
— Конечно. Чесси, ты видел его раньше? Ты с ним знаком?
Он отвернулся, с подчеркнутой осторожностью поправил часы и ответил после короткого молчания:
— Нет.
Она поняла, что он лжет. Она знала дядю слишком хорошо, он совсем не умеет притворяться. Теперь у него покраснели уши, а это было верным признаком.
Лорен ушла на кухню, закрыв за собой дверь, и принялась готовить ужин. Достала бекон, яйца, порезала помидоры. Ужин будет простой, но сытный. Накрыла стол в кухне, потому что они всегда здесь ели, так было проще. Нарезала хлеб и поставила на стол масло. Когда вскипел чайник, заварила чай. Бекон на сковороде весело зашипел, запузырился, распространяя аппетитный запах. Лорен разбила на сковороду несколько яиц. В духовке у нее был уже готовый ревень, но его следовало подогреть, поэтому она включила духовку и пошла звать дядю. Но не успела дотронуться до дверной ручки, как ясно услышала в гостиной голос Кейда:
— Конечно, есть риск, не надо мне постоянно напоминать. Но я готов взять все на себя.
— Не нравится мне это. — Голос Чесси звучал хрипло, слышно было, что он взбешен.
— Сочувствую, — произнес Соломон сердито, никакого сочувствия в его голосе не было. — В конце концов, это мое дело.
— Только твое?
— Тише! Ты что, хочешь, чтобы она услышала? — Голос Соломона приблизился. — Дверь закрыта?
— Твое дело? Что ты имеешь в виду? — не отвечая на вопрос, продолжал настаивать дядя. — Если Лорен заподозрит…
— Она ничего не узнает.
— Нечего, тебе было сюда приезжать, Сол.
— Не собирался я с ней заговаривать. Сказал же тебе, она стояла на самом краю скалы, и мне показалось…
Голос Соломона прервался, он хрипло выдохнул.