— Э-эй! Спокойно, братан! Тихо!
Дезинсектор высвободился, подался назад, запутался в ногах и шлепнулся на пятую точку.
— Погоди, я вызову врачей… погоди! Твою мать!
В этот момент Горан инстинктивно перевернулся лицом вниз, упираясь в пол слабыми руками, и его вырвало. Кровью.
Кир Водянов выскочил из броненосца, с трудом удерживая в себе крик. На случай форс-мажора он, как служащий карантинной зоны, имел четкие инструкции. Но все они говорили о вторжении плесени и мутантов снаружи, если им вдруг удастся как-нибудь перехитрить внешние сканеры. Но нигде не говорилось об этом. О людях, блюющих кровью безо всяких причин. Не раненных в живот после схватки с какой-нибудь тварью, а таких. С лицом, раскрашенным жутким гримом и язвами.
Поэтому Кир напрочь забыл об аварийной кнопке на панели, встроенной в стену (она существовала на тот случай, если другие средства вызова экстренной бригады были недоступны) и даже о личном коммуникаторе. Стоило ему крикнуть туда "Тревога!", как в ангар примчалась бы кавалерия. Но дезинсектор просто добежал до двери и принялся колотить в нее.
Ему, конечно, пришли на помощь, но случилось это минуты через две, когда кто-то с поста заметил на камерах беснующегося Водянова. Аварийная бригада сразу закрыла доступ в карантинную зону и оповестила о происшествии спецов из Научного Корпуса. Когда те, увешанные оборудованием, в скафандрах, обеспечивающих самую высокую степень защиты, вошли в ангар, рейдер был еще жив. Как и дезинсектор, чей костюм оказался не столь эффективным.
Кир стал второй жертвой Вируса Витича, как потом назвали новую болезнь в медицинской литературе. Он скончался на третьи сутки после заражения. Однако, как в случае с плесенью, этот было лишь началом ужаса. Смерть пришла в Бастион, чтобы, наконец, вволю поцарствовать.
1
Ада Сальникова опустошила стакан с мутной жидкостью, изготовленной на основе "желтухи" с добавлением каких-то еще препаратов. Вкус был отвратным, каждый раз вызывал рвотные позывы. Ада сдержала дыхание и зажмурилась, ожидая, что пройдет. Потом выдохнула и потерла глаза. Двое суток она была на ногах.
А ситуация в убежище с каждым часом ухудшалась. С момента, как врачи обнаружили у Водянова сходные симптомы, стало ясно, что этим все не ограничится.
Научный Корпус включился в дело полным составом. Ада приказала хранить секретность, но слухи в ограниченном пространстве обуздать не удавалось никогда.
По Бастиону поползли рассказы о страшной болезни. Колонисты заволновались, требуя ответа от руководства. Но Сальникова медлила. Делать какие-либо выводы было рано, однако, черт побери, время играло против них.