— Послушай меня. Утро вечера мудреней. Поговорим в понедельник. До тех пор ничего нельзя сделать. Если ты по-прежнему будешь настаивать, мы потребуем развода, а… пока убери все. — Он протянул ей блокноты, которые она отказалась взять назад. — Убери, чтобы он даже не знал, что я видел их…
Женевьева сделала огромное усилие, чтобы говорить спокойно, и ей это удалось:
— Ты думаешь, у меня очередная истерика. Не заблуждайся. Посмотри. Повторяю, прекрасно отдавая себе во всем отчет: я не передумаю. Я сама желаю оказаться перед свершившимся фактом. И поэтому отдаю тебе всю его бухгалтерию. Надо, чтобы его арестовали.
— Очень тебе это поможет.
— Это поможет при разводе.
Жорж похлопал ее по щеке:
— Эх ты, наивный человек. Тот факт, что ты замужем за мошенником, еще не достаточен, чтобы аннулировать брак. Одно с другим не связано. Надо доказать, что он тебе изменяет.
— Значит, пойдем и поймаем его на месте преступления.
— Куда?
Она задумалась, покусывая пальцы.
— Он, должно быть, на Монмартре. Идем туда.
Жорж беспомощно развел руками:
— Не мы должны его застать, а полицейский комиссар.
— У меня идея. А что, если я заявлю в полицейский комиссариат об исчезновении моего мужа?
Бедный Жорж присел на край кровати, взял сестру за руку и привлек к себе.
— Это что, серьезно насчет развода?
— Да, Жорж.
— Подумай хорошенько, моя маленькая Жину. Потому что, если ты действительно хочешь развестись, я возьмусь за это дело серьезно. До сих пор я всегда щадил Жюльена ради твоего счастья. Если же ты говоришь, что не хочешь больше жить с ним, я буду планомерно действовать, чтобы избавить тебя от него.
— Я настаиваю, Жорж. Я хочу, чтобы ты разоблачил его, упрятал в тюрьму.
— Договорились, — сказал он, поднимаясь. — Идем.
Она тут же забеспокоилась:
— Куда?
— Твоя идея прекрасна. Ты заявишь об исчезновении мужа. Его начнут искать, и, если найдут в обществе какой-нибудь девицы, показаний инспекторов, быть может, будет достаточно. Зная номер его машины, все это должно быть несложно.
— А это? — Женевьева указала на блокноты.
— Я подам жалобу в понедельник утром.
— Нет, сейчас же. Ты слишком добр, Жорж, ты жалеешь его, а он этого не заслуживает.
— Возможно. Но даже если я вдруг пожалею его, то все равно уберу с твоей дороги, раз я принял решение. Если понадобится, вопреки тебе. У тебя есть еще время сказать «нет», еще ничего не сделано.
Она избегала его взгляда.
— Бросим все это? — предложил он.
Женевьева посмотрела на него глазами, полными слез. Он прочел в них растерянность, и сердце его сжалось.
— Хочешь, поговорим обо всем еще раз завтра утром?