Внезапно его охватил гнев. Он замахал пачкой векселей, связанных резинкой.
— А любители есть! Лентяи! Лицемеры! Все, что вы умеете делать, вы и вам подобные, — это приходить сюда и плакаться, когда остаетесь без гроша!
Он швырнул пачку на стол. Сжал губы. Жюльен подавил нервный зевок.
— Ну что? — крикнул Боргри. — Струсили?
Эти слова подстегнули Куртуа, к нему вернулось его наигранное спокойствие. Он пожал плечами. Неприятный голос ростовщика хорошо влиял на него. Чтобы действовать, ему нужен был стимул — ненависть.
— Вы сами этого хотели, — произнес он и быстро заполнил чек, пристроившись на уголке стола.
Боргри внимательно наблюдал за ним.
— Послушайте, старина, — проговорил он, — если это блеф, то не трудитесь. С просроченным векселем вы оттянете еще на несколько месяцев. Этот же чек в моих руках представляет для вас куда большую опасность.
Жюльен оторвал чек и протянул его ростовщику.
— Alea jacta est…[2]
— Что значит?
— Представьте его в банк, если хотите, в понедельник утром.
— Он будет оплачен?
— Увидите.
— Кто даст деньги? Ваш шурин?
Жюльен кивнул.
— Ну и шляпа! Он еще вам верит?
— Вот именно, что нет, — ответил Жюльен, чувствуя себя теперь вполне непринужденно. — Сегодня вечером я отдам ему вексель. Так он сможет убедиться, что я действительно оплатил его. Тогда он подпишет мне чек на соответствующую сумму, которую я переведу на свой счет в понедельник с утра пораньше. Теперь вам ясно, в чем заключается комбинация?
Не слишком успокоенный этими словами, Боргри схватил чек и внимательно изучил его, держа подальше от своих дальнозорких глаз. Взгляд Жюльена вернулся к револьверу, который по-прежнему лежал на полке приоткрытого сейфа.
— Как будто все правильно, — разочарованно вздохнул Боргри.
Кончиками пальцев он пододвинул вексель к Жюльену. Тот взял его, сложил и сунул в карман. Одновременно он бросил взгляд на часы. Без двух минут шесть. Он управился быстрее, чем предполагал.
— Теперь, Боргри, хочу предложить вам одно исключительное дело. Если согласитесь, вы войдете в долю в ЭКСИМ.
— Фифти-фифти?
Жюльен чуть не ответил утвердительно, поскольку время торопило, а нервы были на пределе. Но надо идти до конца.
— Минутку! — спохватился он, чтобы не возбудить недоверия ростовщика. — При одном условии. Фифти-фифти, если мы разделим таким же образом прибыль вашего маленького тайного банка.
— Я не могу так просто дать вам ответ. Сначала я должен узнать, в чем заключается дело.
— Для этого я и принес вам эту бумажку.
Жюльен достал записи и положил их перед Боргри.
— На первый взгляд это может показаться глупым. Но не смейтесь. Это феноменальное дело, я основательно обдумал его. Нефтеперерабатывающий завод у Парижского порта.