Дьявольщина!
Капля янтарного спиртного упала на ее сосок. А потом Джек медленным, чувственным прикосновением обвел его влажной кисточкой. Ее кожа тут же загорелась.
— Хм… не уверен, что все сделал правильно, так что, пожалуй, мне следует стереть это и начать все заново.
Его губы — теплые и влажные — накрыли ее сосок и стали слизывать дрожащую на самом его кончике каплю.
— Святая Мадонна, все-таки ты дьявол, — простонала Алессандра, когда он проделал то же самое с другим соском.
Из его горла вырвалась хриплая усмешка.
— Да я пока еще не сделал ничего дьявольского, — проговорил он.
Его язык лизал, дразнил, катал ее отвердевший сосок до тех пор, пока Алессандре не стало казаться, что она может вспыхнуть, как пламя. Зато ничего более порочного уж точно быть не может.
Но неожиданно Джек развел ее ноги и стал водить кисточкой по складочкам ее интимного местечка.
— Джек! — выдохнула Алессандра, пытаясь сесть.
Он нажал ладонью ей на живот, вынуждая ее остаться на месте.
Искушение было слишком сильным. А она — слишком слабой, чтобы противиться ему.
Сдавшись, Алессандра вновь упала на спину и стала наслаждаться дивными ощущениями.
Джек осторожно ощупал ее лоно, нашел там чувствительную жемчужинку и принялся быстро поглаживать ее кисточкой.
Алессандра застонала. Закрыв глаза, она позволила пламени сжечь все ее страхи. От омерзительных прикосновений Фредерико по ее коже побежали мурашки, ей казалось, что она вся перепачкана грязью. А Джек… От ласк Джека ее душа запела. Прежде бывало, что страсть предавала ее, однако в его руках она почему-то чувствовала себя в безопасности.
— Алессандра, — прошептали его губы, пахнувшие бренди, прежде чем накрыть ее рот долгим чувственным поцелуем.
Мягкая кисточка по-прежнему ублажала ее, и Алессандра изнывала от нестерпимого желания.
— Дже-ек! — простонала она, касаясь губами его губ.
И крепко сжала его жезл.
Затем на мгновение отпустила его, чтобы обмакнуть пальцы в бренди, а потом снова погладить его жезл. Все его тело напряглось. Движения Алессандры становились все быстрее. Его тело не переставало удивлять и восхищать ее.
— Bellissimo[12], — промолвил Джек по-итальянски в ответ на собственные ощущения.
— Да.
Алессандра запустила руки в его спутанные шелковистые кудри. Внезапно осознав, как быстро пролетают эти чудесные мгновения, она прижала Джека к себе, наслаждаясь мускусным ароматом его тела, легким покалыванием его бакенбард, прикасающихся к ее щеке, жаром его желания.
— Возьми меня, Джек, — прерывистым шепотом проговорила она.
Пусть темнота еще хоть какое-то время останется на привязи.