Алессандра отвела глаза в сторону.
— Девичья скромность? — улыбнулся он, заметив это.
— Да нет, куда более похвальный мотив, — призналась она. — Когда я вижу тебя нагим, забываю обо всем на свете.
— Что ж, позволю себе как-нибудь в будущем бесстыдно воспользоваться этим.
Натянув панталоны, он принес свои сапоги к тому месту, где сидела Алессандра.
— Еще одна испорченная пара? — спросила Алессандра, взглянув на заляпанную грязью обувь. — Не стесняйся, пришли мне счет от своего сапожника.
— Спорить не стану, мы, младшие сыновья, обычно бываем немного беспомощными, однако мое денежное содержание позволяет мне покупать новую обувь, когда в этом возникает необходимость, — ответил он.
На мгновение Алессандре показалось, будто она задела его гордость. Однако, присмотревшись к лицу Джека, освещаемому неровным светом фонаря, она увидела лишь сосредоточенное выражение. Гвозди на подошвах его сапог клацнули о камни, когда он отбросил сапоги в сторону.
— Стратегия… — пробормотал Джек. — Нам надо разработать такую стратегию, которая поможет отправить мерзавца за решетку здесь, в Англии, где он не сможет больше никому причинить вреда. Он слишком опасен, чтобы выпустить его из страны.
— Но что мы можем сделать? — пожала плечами Алессандра. — Убийство австрийского высокопоставленного чиновника, совершенное в Италии, не заинтересует итальянские власти. А доказательств того, что он меня шантажировал, нет. Просто мое слово будет против его слова.
— Скажи мне, что он ищет тут, в Бате, — попросил Джек.
Алессандра вкратце рассказала ему о древнем образе, о карте центуриона и о том, что один влиятельный итальянский вельможа готов финансировать политические цели Фредерико в обмен на бесценный артефакт.
— Так они мечтают основать государство, управляемое современным Цезарем? — Он покачал головой. — Мне известно, что итальянский народ мечтает освободиться от иностранного правления, но Беллазони и его друг надеются, что им удастся возродить славу Древнего Рима.
— Да, разумными мечты Фредерико не назовешь, к тому же он безумен, и поэтому дьявольски опасен, — заметила Алессандра. — Я видела, как он действует, Джек. Фредерико умен и хитер.
Джек приподнял бровь.
— Положим, я становлюсь еще хуже, чем Фредерико, когда возникает необходимость наносить и отражать удары.
Алессандра почувствовала, что краснеет.
— Король должен наградить тебя еще одной медалью за твою службу, — промолвила она.
— Орденом Подвязки? — улыбнулся Джек.
Алессандра бросила в него скомканный чулок.
— Думай лучше о поле битвы, а не о спальне! Джек потер подбородок.