Она улыбнулась.
— Но только не ты, — прошептала она.
— Да нет, и я тоже. Помню, как я привязал твою дочь к дереву… — Он рассмеялся. — Хотя должен сказать, что это был самый лучший выход из положения. Иначе на раскопках ты не обратила бы на меня внимания.
— Разве можно не обратить на тебя внимания! — усмехнулась Алеесандра, обнимая Джека за талию.
— Особенно когда мои холодные руки поглаживаю тебя тут… и там…
— Дже-ек!
Он погладил губами мочку ее уха.
— Кстати, раз уж мы заговорили о непослушном чертенке… Где наша Изабелла?
— Марко повел ее на Милсом-стрит, чтобы угостить мороженым, — ответила Алеесандра, — Они скоро вернутся.
— Надеюсь, он не научит ее новым ругательствам.
— Если он это сделает, разрешаю тебе отрезать ему язык, — рассмеялась Алеесандра.
— Не уверен, что хотел бы скрестить шпаги с твоим кузеном, — проговорил Джек. — Он, конечно, любит похвастаться, но, насколько мне известно, Марко считается одним из лучших фехтовальщиков в Европе.
— Хм… уверена, что твой клинок не менее остер.
— М-м-м… — Усадив Алессандру на стол, он придвинулся ближе к ней. — Хотел бы я знать, хватит ли у нас времени…
Какой-то шум и стук в переднюю дверь заставил обоих вздрогнуть от неожиданности.
— Боюсь, что нет, — вздохнул Джек, торопливо расправляя ей юбки.
Заскрипела древняя дубовая дверь, Джек оглянулся и… недоуменно заморгал: он увидел сначала одну светловолосую голову, потом другую.
— Джордж? Недди?
Следующая парочка светловолосых джентльменов вошла в комнату.
— Уилл? Чарлз! Господи, кто же следу…
Джек тут же пожалел о своем вопросе, потому что уже через мгновение на фоне потемневшего дерева появилась седовласая львиная грива.
— Отец?!
— До нас дошли слухи о том, что у тебя возникли в Бате какие-то неприятности, и мы решили, что тебе может понадобиться, подкрепление, — промолвил Джордж, сбрасывая с плеч кучерский плащ.
— Спасибо, — спокойно ответил Джек! — Но я держу ситуацию под контролем.
Бросив на Алессандру оценивающий взгляд, Уильям сказал:
— Да, похоже, так оно и есть.
Эдвард и Чарлз принялись со смущенным покашливанием расправлять на себе одежду.
Не замечая их шуточек, герцог Ледьярд выступил вперед.
— Хочешь сказать, что тебе удалось одолеть врага? — спросил он.
Джеку очень хотелось отсалютовать им. Сколько бы его отец ни размахивал саблей, он больше не главнокомандующий. Отныне Джек будет сам решать, в какой битве принять участие. Откашлявшись, он выпрямился и скрестил на груди руки.
Он готов противостоять огню.
— Да, сэр, — ответил он. — Мне жать, что вам пришлось зря проделать столь долгий путь из города. Но раз уж вы здесь, позвольте мне представить вам мою…