Чем ближе подъезжали к Москве, тем больше попадалось ферм, на распахнутых воротах некоторых ветер трепал красный и белый флаги, другие были либо зачищены, либо брошены — Лекс с облегчением вздыхал.
По внутренней связи поступил приказ рассредоточиться и вытянуться в линию, чтобы слиться с подразделениями, наступающими западнее. Началось.
Впереди двигались танкеры, за ними — грузовики с людьми. Машины с припасами и оборудованием держались подальше от зоны обстрела.
Лекс высунулся в люк: танкер Глыбы полз по вершине пригорка, откуда отлично обозревались окрестности. Как дым, поднимались столбы пыли, тянущиеся за танкерами. Пустошь дрожала под гусеницами бронированных монстров. Лекса захватили масштабы происходящего. Поглощенный увиденным, он на миг забыл и о Кире, и о разграбленных деревнях и почувствовал мощь Омеги. Ощутил, что вся техника и люди — единое целое, огромная машина, способная сломить любое сопротивление. Нет, он не просто часть — он сам огромен, непобедим и бессмертен. Хотелось до хрипоты орать «Славься!».
Был июль, экзамены у первого потока абитуриентов. Игорь Миленков нещадно потел в белой рубашке с коротким рукавом: над Москвой собиралась гроза, и что на поверхности, что в метро дышать было нечем. Пот заливал лицо, Игорь жалел, что побрился утром: срезал несколько прыщиков, поранил кожу, и теперь щеки саднили. Глянув на себя в зеркальную витрину, он убедился: вся рожа красная, воспаленная.
Впрочем, такая мелочь не могла испортить настроения, и без того поганого: Игорь шел узнавать результаты экзамена. В МГУПИ на инженера конкурс всегда был ого-го, не помогло и введение ЕГЭ — все равно сдавали дополнительно. Игорь в себя, конечно, верил: школа хорошая, курсы при институте, репетиторы, да и папа-физик помогал готовиться. И все равно было тревожно.
Протолкался к стендам. Кто придумал печатать списки таким мелким шрифтом? Все плыло перед глазами, руки дрожали, подгибались колени. Рядом толпились другие абитуриенты, гул голосов мешал сосредоточиться. Игорь нашел свою фамилию… Быть не может. Проверил. Не может быть! Позорная тройка. Он сел прямо на пол в холле, перед стендами. Позор.
Мама просто заплачет, а вот отец… Игорь зажмурился, потряс головой. Отец разговаривать не будет. Отец презрительно сморщит нос: иди, сынок, в Бауманку, если ни на что больше не способен, а то в армию заметут, обреют, там ты, нежная душа, и сдохнешь.
— Молодой человек, с вами всё в порядке?
Игорь вскочил, заставив заботливую девицу из приемной комиссии отшатнуться. Ничего. Есть другой путь: выбрать любой вуз и денег заплатить. Денег, правда, у него не было, но в тот момент он ясно представил, где их можно взять.