Степлтон через тридцать две мили…
До Степлтона двадцать четыре мили…
В окрестностях Степлтона располагался блокпост. Семь людей и семь андроидов. И они чертовски хорошо знали, чей автомобиль приближается, поэтому все держали оружие наготове…
Смерть — это не то, что подкрадывается к нам в черном балахоне, пуская слюну. Смерть нельзя увидеть…
Это невозможно!
Ее мир — кладбище.
Высоко над ним катилась луна, над самой головой висели облака, как клочья савана, зацепившиеся за ветви мертвых деревьев и хлопающие на резком ветру. Он карабкался вверх по склону холма в холодном воздухе; встречные порывы ветра, смешанного со снегом, заставляли его щуриться.
— Добрый вечер! — поприветствовал его содержатель похоронного бюро.
— Добрый вечер! — отозвался он…
— Все обратится во тлен, — провозгласил бальзамировщик со своего насеста на смотровой вышке.
— Все превратится во прах, — напутствовал могильщик.
Он оставил всех их без внимания. Упорно карабкался по склону холма на вершину, туда, где гробница впилась в небо, как сломанный зуб. Где-то глухо стучали в барабан. Где-то звенел колокол…
Он надавил плечом на каменную дверь, почувствовал, как та поддалась на заржавевших петлях, услышал, как они заскрипели, услышал, как внутри забегали крысы. Вступив под своды гробницы, сопровождаемый лунным светом, который хлынул следом за ним, направился к саркофагу. Они заключили ее в гроб из известняка, чтобы ускорить процесс гниения трупа. Почему-то это наполнило его яростью. Он отбросил непомерно тяжелую крышку и взглянул на ее бледное лицо. Нежно — как же нежно! — вынул ее из гроба и поместил на мраморную плиту на свободное место, еще не занятое очередным покойником.
Где-то слышался благовест, постепенно отдаляясь; на задворках — опять же непонятно где — служили панихиду.
И он готов был воздать хвалу; готов был разразиться панегириком…
Свет луны с высоты во мне будит мечты
О прекрасной Аннабель Ли!
В блеске звезд в небесах вижу свет я в очах
Прекрасной Аннабель Ли!
И вот так, ночи все напролет, рядом с той, что живет
В моем сердце, бок о бок лежу и покой сторожу нареченной моей.
Там, где море поет у могильных камней,
Я в гробнице лежу рядом с ней…
Он был уже за три мили от Степлтона. И никаких стражей!..
Он согнал машину с дороги и задумался. Уж не сходит ли он с ума? Где же патрульные и куда подевался блокпост, который всегда был здесь? Что же тогда реально: кладбище или полиция? Наверняка полиция! Он же не Эдгар Аллан По, который спал со своей умершей возлюбленной. Кроме того, его жена не умерла. Он обернулся и взглянул на нее. Лицо ее сморщилось, как от боли. Окликнул ее по имени. На краткий момент ему показалось, что она отвечает. Но ее губы даже не шевельнулись. Он отвернулся от нее и глянул прямо перед собой. До Кингсмира — десять миль. А там что произойдет? Посетит ли его вновь видение кладбища? Или еще случатся какие-то непонятные вещи? Он внезапно вспомнил исчезновение геликоптера, и его бросило в дрожь. Медленно выехал обратно на дорогу…