— Нелегкая ночь?
— Ты знаешь женщин, которые просыпаются свежими и отлично отдохнувшими? Так вот, я не из них.
Он только усмехнулся. Видимо, считал, что молчание — лучшая защита. Сказать, что она не похожа на чудище лесное, значило бы солгать, а сказать именно это, значило обидеть.
Умный.
— Спасибо за уборку, — сказала она. — Ты мог не делать этого.
— Если я собираюсь здесь жить, надо немножко навести порядок. — Он снова повернулся к плите. — Будет готово через минуту, в холодильнике сок.
Сок?
У нее не было сока. Только полгаллона молока, которое скисло три дня назад. Если подумать, то и яиц тоже не было. Точно так же, как и бекона, который жарился на другой сковородке рядом с омлетом. И свежего ржаного хлеба, который был положен в тостер.
— Откуда все эти продукты.
— Я купил.
Он еще и ходит за покупками?! Да, она все-таки попала на небеса.
— Если ты хотел произвести на меня впечатление, то тебе это удалось.
Зоя открыла холодильник и увидела, что тот полон продуктов. Молоко, сок, яйца, свежие фрукты и овощи. Любопытно, может, он и окна помыл?
— А чем еще ты занимался сегодня утром?
Ник взял две тарелки. Удивительно, как мало времени ему потребовалось, чтоб освоиться на ее кухне.
— Бегал, умывался, убирался, ходил в магазин и еще заехал к себе кое-что забрать.
— Во сколько же ты встал?
— Около пяти.
— Сегодня суббота!
Он пожал плечами.
— Что сказать — я жаворонок.
— Прости, но это неправильно. — Однако не так уж плохо, поднявшись с постели, обнаружить, что завтрак уже приготовлен. Она налила себе стакан натурального яблочного сока — натурального? — и села около стола. Ник поставил тарелку с омлетом перед ней. Омлет, бекон и свежие ржаные тосты с маслом. Интересно, это настоящее масло? — Как красиво. Спасибо.
Ник сел рядом с ней, покачнув маленький столик. Тяжелый окованный ботинок больно задел Зою по ногам. Вторгся в ее пространство.
Она прикрыла глаза и произнесла короткую, тихую и слегка виноватую молитву. Дань строгому католическому воспитанию. Есть традиции, от которых просто невозможно отказаться.
Ник приступил к завтраку и ел со вкусом и удовольствием, как и всякий другой бы на его месте. Никаких сомнений — этот мужчина любил жизнь во всей ее полноте.
Зоя тоже взялась за еду, отщипывая маленькие кусочки и запивая их такими же маленькими глотками сока.
— Ты не хочешь есть? — спросил он.
— Да нет, в общем-то. — Она откусила от хрустящего тоста. — Легкое утреннее недомогание.
— Я могу помочь чем-то?
— Ты уже помог.
Через несколько минут, желудок, наконец, успокоился, и она почувствовала, что аппетит возвращается. Хотя обычно Зоя не завтракала плотно, она остановилась только после того, как вытерла тарелку кусочком хлеба. Дальше пришлось бы ее вылизывать. Она даже протянула руку, чтобы утащить с тарелки Ника последний ломтик бекона.