— Але? — прохрипел в динамике знакомый голос. — Кто это?
— Дымов, ваш сосед, — торопливо проговорил Виталий. — Извините, я забыл ключ, не могли бы вы…
— А… — буркнул Полански и пошел досматривать телевизор, шипение в интеркоме прекратилось, а дверь щелкнула и тихо прогудела, отпуская защелку. Виталий проскользнул в холл и вздохнул, переводя дыхание. Лифт был свободен, ключ от квартиры прекрасно вошел в скважину, дверь открылась… Все правильно, нормально, все теперь будет хорошо…
Свет не зажигался. Виталий несколько раз щелкнул выключателем, но темнота, зарезервировавшая пространство квартиры в его отсутствие, не желала расставаться со своим приобретением. Привычным движением поставив сумку на коврик у вешалки справа от двери, Виталий вышел на лестничную площадку и открыл в стене металлическую дверцу, за которой располагался квартирный счетчик. Он ожидал увидеть опущенные предохранители, но все было в порядке, все рубильнички, в том числе и главный, находились в положении «оп». Перегорела лампочка в прихожей? Вернувшись в квартиру, Виталий щелкнул выключателем, и свет вспыхнул.
Правда, сумки на коврике не оказалось, но, возможно, в темноте Виталий поставил ее в другое место? «Господи, хватит уже, — подумал Виталий. — Не могу я больше, и без того тошно, не хочу я сейчас, не нужно…» Будто от его желания что-то зависело, будто происходившее хоть как-то подчинялось его воле. Он опустился на колени и провел ладонью по жесткому ворсу коврика — может, сумка стала невидимой, с нее станется… «Какой дурак», — думал он, поднимаясь с колен. Нет так нет, не идти же в магазин еще раз, на такой подвиг Виталий считал себя не способным, лучше голодать до утра. Есть кофе, обойдусь…
Сумка стояла на кухонном столике, и более того: часть продуктов была выложена, и Виталий какое-то время (минуту? час?) стоял в дверях, глядя на пакет со шницелями, лежавший на самом краешке стола, покачиваясь — вот-вот упадет. Наконец пакет грохнулся, и звук падения привел Виталия в чувство. Он поднял пакет и сразу его вскрыл, выложил из сумки остальные продукты и бросил на тарелку два замороженных шницеля, формой напоминавших динозавров (может, они и сделаны были из динозаврового мяса, полученного в лабораториях из ДНК доисторических монстров?).
Часы показывали десять минут третьего, когда Виталий достал из микроволновки мягкие и горячие шницели, нарезал помидор и огурец, полил соусом, вынул из пакета два ломтика хлеба, подумал и налил себе в чашку (рюмки в шкафчике не оказалось, хотя должны были быть две) бренди из купленной (этого он не помнил) в магазине бутылки, сразу же и выпил, жидкость жаркой волной потекла по пищеводу, и мысли, похоже, прояснились — правда, прояснились и ощущения, и, прежде всего, ощущение неизвестности, подсознательный страх ожидания. Ночь еще не кончилась, и Виталий точно знал, что не заснет, если не примет снотворное, которого у него отродясь не было. Не идти же к мистеру Полански — сосед не раз жаловался на бессонницу, значит, у него должно быть…