Она вспомнила свои ощущения, когда он тронул ее за руку, стоя так близко, что, казалось, сделай он хоть малейшее движение, она просто растворится в нем. И при его прикосновении ей вдруг отчаянно захотелось, чтобы так оно и было, все ее тело устремилось навстречу древнему, как мир, зову.
Слава Богу, существовало одно очень серьезное «но». Пат слишком хорошо знала, какой он бессовестный бабник. И ей вовсе не улыбалось броситься прямо в пасть к этому вкрадчиво улыбающемуся тигру. Может, она и ненормальная, как сказала Салли, но не до такой же степени.
А кроме того, он ни за что не войдет в ванную, пока она принимает душ, подумала девушка, когда к ней вернулась способность рассуждать здраво. Ведь это может быть расценено как сексуальное домогательство, она может заявить об этом, и тогда ни одно агентство по найму нянь не захочет иметь с ним дела.
Ободренная тем, что к ней вновь вернулся боевой дух, Патриция разделась и встала под душ. Выбрасывать белый флаг — это не в ее характере!
Вспоминая о том, как глаза ее наполнились дурацкими слезами только потому, что Шелл ей ласково улыбнулся и мягко предложил отдохнуть, пока он будет заниматься с Мэри, девушка уже не понимала, как она могла допустить такую слабость. Конечно, тут еще наложилось непривычное чувство собственной неадекватности, но все равно — как она могла оказаться такой слюнтяйкой?
Нет, ее план остается в силе, раз уж все запущено. На то она и Патриция Уилл, чтобы суметь придумать, как получше отплатить мерзавцу.
Спустя двадцать минут, приняв душ и высушив феном волосы, Пат в белой тенниске и черных хлопковых брюках вышла из ванной, чувствуя себя обновленной.
Он, конечно, может обвинить ее в том, что она плохо разбирается в своих обязанностях, но доказать, что она — не настоящая нянька, все равно не сумеет.
Девушка обнаружила Шелла лежащим на диване в большой гостиной и смотрящим по телевизору новости. Его дочь в чем мать родила пристроилась рядом — прелестное существо с огромными, во всю мордочку карими глазами, веселыми кудряшками и ангельской улыбкой просто радовало глаз.
— Мы воспользовались для омовения моей ванной, — лениво пояснил Шелл. — Мэри пора спать, но мы не хотели нарушать ваше уединение.
Наверное, хорошей прислуге полагалось бы опустить глаза и скромно поблагодарить хозяина за заботу, но Патриция не смогла выдавить из себя слов благодарности. Она лишь отметила про себя, что, говоря о дочери, Шелл всегда употребляет местоимение «мы», словно Мэри тоже имела, что сказать по поводу всего происходящего.