Однако, запихивая в сумку вместе с остальными детскими игрушками плюшевого зайца, девушка ощутила, как на глаза навернулись слезы, и снова почувствовала себя беспомощной дурой.
Патриция знала, что, хоть Мэри и была отпрыском ненавистного Шелла, плотью от плоти его, она будет ужасно скучать по малютке. Златокудрая кроха навеки покорила сердце своей неумелой няньки.
Злясь на себя за то, что в очередной раз поддалась ненужной слабости, Патриция отволокла сумки в крошечный коридор и бросила их там, — пусть Шелл сам их вытаскивает. Авось споткнется и шлепнется хорошенько, — поделом ему будет! Затем девушка вышла в сад и стала дожидаться, пока он покончит со своими делами и будет готов к отъезду.
Обратный путь оказался сплошным кошмаром. Мэри устала и раскапризничалась, ей было жарко и скучно. Пат изо всех сил старалась как-то отвлечь малышку, но без особого успеха. Шелл хранил упорное молчание. На подъезде к Бостону движение стало просто невыносимым, раскаленное послеполуденное солнце жгло немилосердно, и в машине было просто нечем дышать.
Стоя перед отелем, где остановились Шелл с Мэри, и изнывая от жары и духоты, Пат отчаянно затосковала по загородной тишине и чистому воздуху. Ей вдруг страшно захотелось вернуться назад, в Конкордские ключи.
С тяжелым вздохом девушка взяла Мэри на руки и ласково отвела мягкие белокурые локоны с вспотевшего лобика. Сейчас Пат была готова отдать все на свете, чтобы повернуть время вспять, вернуться к той минуте, когда Шелл держал ее в объятиях и шептал слова любви. Ради этого она бы отдала все что угодно.
Это внезапное озарение принесло девушке мало радости. Еще бы — ведь это означало, что она готова совершить немыслимое: влюбиться в него. Теперь, когда выяснилось, что Шелл свободен, Пат могла влюбляться сколько душе угодно. Ведь единственное, что ее останавливало прежде, — это мысль о том, что где-то у него все же есть жена.
Хватит, обругала себя Патриция. Этот дьявольски изворотливый мерзавец все равно лгал, и она это точно знала. Так что, влюбляйся — не влюбляйся, все равно конец был бы один.
— Ну, вот и все, Мэри, детка! — Выдавив улыбку, Пат сглотнула комок, застрявший в горле. — Давай-ка я отнесу тебя наверх и отправлю в ванну немного освежиться. Как тебе эта мысль?
Шелл выдал ей ключи от номера, велел отнести девочку и ждать его возвращения, а сам отправился ставить машину на стоянку. Пат легонько пощекотала пальцем толстенький животик малышки и была вознаграждена радостным воркованием, создававшим замечательный контраст с капризным писком, который ей пришлось слушать всю дорогу до города. Так, воркуя и хихикая, они поднялись по лестнице.