— Думаю, что у нас валюта на исходе, — сказал я, глядя на вывеску фриторга на противоположной стороне улицы.
— Злобай сказал здесь ждать.
— Всего-то улицу перейти.
— Сказал, скоро вернётся.
— У анархистов только язык скорый.
— Не цепляйся к ним, — неожиданно вспылил Фиговидец. — Лучше людей я здесь пока не видел. — Он сообразил, что выразился не очень-то вежливо, прикусил язык, понял, что прикусывать язык поздно, и погнал дальше. — Пусть они смешные, зато строем не ходят в белых гольфиках…
— Верно. Они не строем ходят, а толпой.
— Неправда!
— Как бы чудесно смотрелись белые гольфики на Кропоткине…
Задевать Кропоткина не следовало. Адъюнкт и добрый знакомый женщины, разбившей сервиз из ста пятидесяти с чем-то предметов, мгновенно превратился в готового к драке уличного мальчишку (насколько это было в его силах). Глаза у него полыхали, а кулаки и зубы он сжал так, что пришлось отодвинуться.
— И ты, фарисей! — сказал я, вставая и потягиваясь. — Тебя обольстили их лукавые речи. Яркие слова, кожаный шик, дешёвая благотворительность. Что-то ты скажешь, когда увидишь порождённые их свободой цинизм и безответственность?
— А ты не безответственный? Куда ты собрался? — Он соскочил с подоконника, снова разумный и взрослый человек. — Я с тобой. Ты про кожаный шик сам придумал?
Фриторг оказался даже богаче нашего, а в остальном такой же. Огромный, залитый холодным светом, стерильно чистый и изобильный, он словно вернул меня домой, в тот день, когда космополитическая свободная торговля в последний раз снабдила меня египетскими сигаретами. На стене рядом с кассой, на привычном месте, висели знакомые рекламные плакаты и перечень текущих скидок. Везде взгляд натыкался на знакомые трейд-марки: единорог, лев на задних лапах, двуглавый орел, статуя в венке и с факелом, крест, полумесяц, шестиконечная звезда. Внимание фарисея привлек имиджевый постер:
ИЗ ВСЕХ УБИЙСТВ ВАЖНЕЙШИМ ДЛЯ НАС ЯВЛЯЕТСЯ УБИЙСТВО УЛОФА ПАЛЬМЕ
— Кто это?
— Как сказал бы Крот, отец-основатель.
Я ознакомился с ценами и дрогнул. Похоже, цивилизованный мир посетила инфляция.
— Чем могу вам помочь?
Мы обернулись. Неслышно подошедшая девушка в форменной белой куртке выглядела под стать магазину: ухоженная, холодная и стерильная. Я достал боны.
— Принимаете?
Она внимательно изучила водяные знаки и кивнула.
— Тогда два ящика водки среднего класса. И два блока египетских.
— На египетские с первого мая нужно разрешение с места работы.
— С каких пор фриторг интересуется местом работы?
— У вас оно есть?
Я снял очки и вежливо улыбнулся.
— Вот оно.