Ты знаешь, если бы я встретил тебя несколько лет назад, я бы почти обезумел от нетерпения заняться любовью с тобой. Но я изменился. И теперь нахожу более приятным вкушать предощущение.
Она уловила скрытый смысл. Он не собирался больше ей позволять скрывать свои желания. У нее перехватило дыхание.
— О?! Уж не хочешь ли ты сказать, что в конце концов надеешься на успех?
— Надеюсь, — подтвердил он.
Стюарт поднялся и принес вторую бутылку вина. Она запотела, и Робин отвлеченно подумала, что в корзинке, должно быть, есть холодильник для вина.
Она не могла долго задерживаться на отвлекающих ее мыслях. Он вытащил пробку и налил вино в бокалы — ровно столько, чтобы залить дольки персиков, которые до сих пор оставались на дне. Они молча отпили несколько глотков, пристально всматриваясь вдаль. Ранний вечер медленно занимался янтарным цветом, но Робин ничего не замечала. Она ощущала только этого мужчину, сидящего в мучительной близости от нее. Она слишком сильно хотела его, и это было слишком скверно.
— Стюарт, я хочу вернуться.
— Нет!..
Она с удивлением посмотрела на него. Его категорический отказ был неожиданным.
— Я не готов. Мне сейчас хорошо, — обстоятельно объяснил он.
— Отведи меня назад! — потребовала Робин.
Непреклонное выражение его лица было таким же, как у нее.
— Не сейчас. Нам надо кое-что решить.
— Что?
— Куда мы с тобой идем.
— Мы идем в Броган-Хаус, и прямо сейчас!
— Я имею в виду, куда мы идем в наших отношениях.
Робин стиснула зубы. Незачем это обсуждать.
— Никуда.
— Черт возьми! — взорвался он. — Ты что за сцены здесь разыгрываешь? Я же не дурак! Ты слишком красива, чтобы потерять самообладание, но в тебе кипит страсть. И она готова взорваться. Ты не можешь притворяться, что это не так.
— Что из этого? Почему я должна что-то делать с этим? — У нее чуть не сорвался голос. Ее взгляд умолял закончить пытку. Его глаза были холодны, как сталь.
— Потому что ты хочешь что-нибудь с этим сделать. Ты хочешь заставить меня заняться с тобой любовью.
— Я…
— Ты любишь меня.
Она не знала, что ответить. Отрицание лишь убедило бы его в правоте. Робин не могла уклониться от правды. Ее волосы разлетелись по плечам, когда она, резко тряхнув головой, отстранилась от него.
Наступила минута тягостного молчания.
Затем она почувствовала нежное прикосновение его руки к своему плечу и услышала мягкий голос:
— Робин, скажи, что беспокоит тебя? На прошлой неделе ты была убийственно враждебна ко мне. Не держи эту злость в себе. Скажи, что не так?
— Все не так! — воскликнула она. Она повернулась к нему, но глаза ей застилали слезы. — Я хочу тебя, но не могу пойти на этот шаг! Посмотри правде в глаза, Стюарт! Мы совершенно разные люди, у нас совершенно разная жизнь. Мы чужие!