– Эльфийский клинок! – ахнул Маркус. Лица эльфов на миг превратились в самодовольные рожи, будто они коллективно всю ночь этот клинок ковали. Конечно, восторг не простого рубаки, а мастера показался им лестным. – Я благодарю тебя, Владыка.
– Защищай ее, – велел Лиасс. Маркус как-то очень неприятно усмехнулся, но все расценили это правильно: дескать, без вас знаю, можно было клинка и не дарить, зубами рвать буду…
– Ты, я полагаю, неплохой лучник? – спросил Лиасс шута. Тот кивнул, глядя на него без приязни. – Не любишь эльфов?
– Не люблю, – спокойно согласился шут. – У нас это семейное – не любить эльфов.
– Твоя мать тоже нас не любила? – засмеялся один. – Или она не любила только одного, чье лицо видела над собой?
– Я думаю, все эти десять лиц слились для нее в одно, – равнодушно сказал шут. Подчеркнуто равнодушно. В крапчатом взгляде эльфа мелькнуло смущение.
– Прости, я не знал, что ты сын насилия.
– Теперь ты знаешь.
– У тебя есть право ненавидеть эльфов… – начал Лиасс, но шут непочтительно его перебил:
– Но я не ненавижу эльфов. Разве что тех десятерых, которые насиловали мою мать и старшую сестру. Тебя там не было, Владыка, их – тоже.
– Позволь спросить, полукровка, это было во время войны?
– Нет. В местах, где жила моя семья, бандиты напали на поселение эльфов. Вот они и мстили... как могли.
– Как казнят эльфов в ваших местах? – взглянув на Лену, глухо спросил Лиасс. Шут пожал плечами:
– Как всех. Зависит от приговора. Обычно вешают. Случается, что и колесуют.
– То есть эльфов казнят так же, как людей? – удивился самый молодой. Шут тоже удивился:
– А что, есть особые эльфийские способы? Я слышал, кое-где еще головы рубят.
– Сжигают, – мрачно признался Маркус. – Я бывал в местах, где эльфов сжигают на кострах. Людей, правда, тоже.
– Я не слышал, – отозвался шут. – У нас могут сжечь чернокнижника, но это самосуд. Не знаю, бывают ли эльфы чернокнижниками.
Возникла пауза, которая не тяготила разве что шута. Он смотрел на Лену теплеющим взглядом и улыбался свой чудесной чутошной улыбкой. Эльфы запереглядывались и заперешептывались. Лиасс строго кашлянул и стало тихо.
– Откажешься ли ты принять от меня подарок?
– Почему я должен отказываться от подарка, предлагаемого от души? – удивился шут. – Мне ты ничего не сделал, Светлую не обидел… я надеюсь, что не обидел.
Угрозы в его голосе не было. Но… была. Эльфов это, однако, не возмутило, но удивило. Ага, конечно, кому в голову придет обижать Светлую. Ее можно просто уложить в постель шантажом. Она, дура, своих друзей пожалеет…
Наверное, что-то отразилось на ее лице, потому что шут встревожился и подобрался. Неужели он такой дурак, что готов кидаться защищать ее сейчас, один против десятка? Против десятка эльфов, которые дерутся лучше, чем люди?