– А ты можешь мне поверить, что есть такой трактат «Меч Судьбы», где пишут только о них. Я однажды видел копию.
– В этом мире? – удивился шут. – Странно. Я знаю практически все серьезные книги…
– Ты и в шуты подался, чтоб быть поближе к королевской библиотеке?
– Нет. Я… трудно объяснить. Я просто понял, что должен быть шутом.
– Однако тебе это надоело. Весь город только и говорит, что ты оказался магом, отвел всем глаза, лишил сознания палача и улетел на вороне.
– Почему на вороне?
– Ты меня спрашиваешь? Шепотом предлагают еще один вариант, но он тебе не понравится.
«На драконе», – поняла Лена и не ошиблась: шут вздрогнул и заметно побледнел. Маркус запаковал баночку, засунул ее в покосившийся шкаф и сел напротив. Теперь Лена видела только его спину, и даже спина казалась опасной. Что с него взять – мачо.
– Ты можешь навлечь беду даже на нее, шут.
– Тебя не могли выследить? – спросил шут севшим голосом.
– Люди – нет, а за магов не ручаюсь. Сам знаешь, полностью полагаться на амулеты не стоит. Я был осторожен… я всегда осторожен, что бы ты ни слышал о Проводниках, но ручаться не могу. Кругом полно стражи, хватают всех без разбора высоких худых мужчин и заставляют раздеваться прямо на улице. Никакая магия не уберет рубцы за день. Я подумал было переодеть тебя женщиной, но не получится. Ты не только выше любой женщины, твою мужскую натуру никакой грим и парик не скроют.
– Тебя тоже раздевали?
– Нет. Я старался, чтоб стража меня не видела. Проводника тоже ищут.
– Они найдут меня, – с тоской, испугавшей Лену, произнес шут. – Найдут и удавят.
– Так боишься смерти?
Шут помолчал, разглядывая обтянутые черными штанами колени, потом очень медленно поднял глаза, и Лена снова увидела сине-серый в крапинку мудро-насмешливый взгляд:
– Я нормальный, Проводник. И да, я боюсь смерти. Я хочу жить. Но случись это неделю назад, я не был бы в таком отчаянии, потому что еще не встретил ее. Когда нет надежды, умирать не так страшно. А когда она появляется…
– Ну, не каркай, – не без смущения оборвал его Маркус, – тебя пока никто не убивает.
– Ты здешний? В смысле – отсюда родом?
– Родом-то я отсюда, – непонятно ответил Маркус, – а есть разница?
– Ты должен бы знать, каков Родаг, когда задевают его достоинство. И должен бы знать, какой у него Охранитель. На моей памяти не было случая, чтобы Кир Дагот не нашел того, кого хочет найти.
– А тебя, стало быть, он найти хочет…
– Меня – особенно. Или ты думаешь, я его выделял из других? Я шут, Маркус, и я не делал разницы в правде.
– Знаешь ты ее, правду, – проворчал Маркус. – Вот чего я никогда не понимал, так это святой уверенности шутов в том, что им покоряется истина.