– Я беседовала с королем, – медленно проговорила она, – и услышала то же самое. Я не настаивала, чтобы он объяснил мне причину своих колебаний. Согласись, было бы неразумно показать, что я принимаю слишком активное участие в твоих делах. Как известно, он бывает ревнив.
– Я уверен, что ты сделала все от тебя зависящее, и благодарен за это, – сказал Рудольф. Затем вскочил, подошел к окну и нервно забарабанил пальцами по подоконнику. – Но я не могу ждать! Вот в чем весь ужас.
– Уж не забеспокоились ли твои кредиторы? – усмехнулась Барбара.
Рудольф кивнул:
– Забеспокоились – слишком мягко сказано. Если в ближайшее время не удастся убедить его величество, мне придется бежать из страны.
– Дела совсем плохи? Должно быть, ты слишком много тратишь, Рудольф.
– Бог свидетель, я старался быть экономным, – вздохнул он. – Но что толку сейчас об этом говорить? Только его величество способен спасти меня. Не могла бы ты повлиять на него?
– Ради тебя я попытаюсь это сделать, – улыбнулась Барбара.
– Храни тебя Бог за твою доброту. – Рудольф подошел к ней и, притянув к себе, заключил в объятия. – Ни один мужчина не может устоять перед тобой, – хрипло пробормотал он, заглядывая ей в глаза.
Она стояла, не шелохнувшись, едва заметная улыбка притаилась в уголках губ, опущенные густые ресницы скрывали проницательный взгляд голубых глаз.
– Боже, ты сводишь меня с ума, – шептал Рудольф, прижавшись к губам Барбары и ощущая трепет ее тела.
– А как же твоя богатая кузина? – ласково спросила Барбара, отстраняясь. – Все еще не удалось прибрать к рукам ее деньги?
Рудольф замер, выпустил Барбару из объятий, резко повернулся и раздраженно заходил из угла в угол.
– Черт бы побрал эту гусыню! Девчонку так же трудно поймать, как солнечный зайчик. Я ухаживаю за ней, а она принимает мои ухаживания как проявление дружеских чувств. Кажется, настроена благосклонно, однако держит на таком расстоянии, преодолеть которое под силу лишь акробату.
– Ты хочешь сказать, что на нее не произвели впечатления ни твоя красота, ни красноречие? – съехидничала Барбара.
– Ты же все прекрасно знаешь, – не сдержался Рудольф.
– Ошибаешься, – возразила Барбара. – Откуда мне знать. И вообще мне наплевать и на твою кузину, и на твою напыщенную тетку. Делают вид, что не замечают меня, когда я вхожу в банкетный зал, отворачиваются, когда видят меня в королевском саду. Нет, рано или поздно они ответят за каждое не сказанное мне слово, за каждый взгляд, не брошенный в мою сторону. Именно из-за леди Дарлингтон королева отказалась поначалу назначить меня в число своих придворных дам. Она виновата и в том, что королева жаловалась на меня его величеству. Я все помню и ничего не забываю. Когда-нибудь леди Дарлингтон заплатит за все. И она, и та глупышка, которую ты собираешься назвать своей женой.