— Тебе это не нужно? — спросил он у нее.
Обломок был совершенно ей не нужен, и Блайт помотала головой. Джас бросил обломок в море. Кусочек дерева закачался на волнах, уплывая все дальше и дальше от берега.
— Возможно, он доплывет до Южной Америки, — сказала Блайт. — Я думаю, что ты мог бы рассчитать его курс и сказать, куда он приплывет.
— Океанография — не моя область.
— Ты всегда хотел стать математиком?
Он помолчал немного.
— Даже не знаю, когда мне пришло в голову, что я могу зарабатывать на жизнь цифрами.
— Ты никогда не думал, что можешь зарабатывать на жизнь музыкой?
— Я считаю, что моя музыка — это глубоко личное.
Похоже, Джас изливал в музыке ту часть себя, которую обычно прятал за стальным фасадом. Между ними снова воцарилась тишина.
— Что-то случилось? — наконец-то решила произнести Блайт.
— Сейчас я борюсь с одной проблемой. Я приехал сюда, чтобы спастись от отчаяния. — Он рассеянно посмотрел на нее и по непонятной причине усмехнулся.
— Мне уйти?
— Нет. — Он взял ее за руку, но, когда она отвернулась от него, сразу же отпустил. — Думаю, именно поэтому я приехал в Тахавэй.
— Могу я чем-нибудь помочь? — предложила она с надеждой.
— Это математическая проблема.
Упав духом, Блайт замолчала. Возможно, он заметил это. Несколько минут спустя Джас объяснил:
— Я работаю над доказательством сложной теоремы, она может свестись к задаче, над решением которой математики бьются много лет. Я был бы очень признателен тебе, если бы ты никому об этом не говорила.
— Это секрет?
— Просто я не хочу, чтобы в математических кругах знали, что я попробовал и не смог.
Блайт искоса посмотрела на него, чувствуя, что все это ему неприятно.
— А это так? — сочувственно спросила она.
— Вообще-то я думал, что продвигаюсь в правильном направлении, но сейчас не вижу следующего шага.
— А в чем состоит теорема? — Блайт знала, что он не будет смеяться над ней, не важно, какой она задаст вопрос.
— Математическая аксиома, утверждение.
— Один плюс один равняется два?
— В какой-то мере да. — Он улыбнулся.
— Наверняка твоя теорема слишком сложна, чтобы объяснить ее мне.
— Это потребует много времени, и ты будешь зевать до слез.
Он имел в виду, что она не поймет. Что ж, возможно, он был прав. Отхлынувшая волна оставила у ее ног что-то маленькое и переливающееся. Блайт нагнулась, чтобы поднять красиво закрученную ракушку приятного, слегка отливающего багряным розового оттенка. Восхищенная, она повернулась к нему, протянула ладонь, чтобы он тоже смог полюбоваться на ракушку, и оказалась спиной к воде.
— Берегись. — Джас протянул руку и толкнул ее вперед. Волна все же захлестнула ее колени, и Блайт начала падать прямо на Джаса. Ее руки уперлись в его грудь, девушка еле удержала равновесие.