ярлом, так что он приказал повесить меня, хотя за мной никакой вины нет, и
осталось только три дня отсрочки. Такого бы не произошло, если бы Хрольв, сын
Стурлауга, был здесь. Он отомстит за меня, если ему будет суждено вернуться.
— Никогда больше Хрольв не поможет тебе, — ответил Мёндуль, — и не сможет
отомстить. Скажу тебе, что он лишился обеих ног и почти мертв! Ему уже не
вернуться к жизни.
Тут Хрольв на своих культях вскочил на сиденье, схватил Мёндуля за горло обеими
руками и сказал:
— Знай, что живы еще руки Хрольва, хотя и погибли ноги!
Хрольв подмял Мёндуля под себя, так что тот захрипел.
— Не убивай меня, Хрольв, — сказал тогда Мёндуль. — Я исцелю тебя, потому что у
меня есть такая мазь, какой ни у кого больше нет в Северных странах. Я владею
таким искусством врачевания, что за три дня излечиваю любого, в ком есть хоть
малая надежда на жизнь. Откроюсь тебе: я — карлик, живущий в земле, и как карлик
могу творить чудеса в лекарском искусстве. Появился я здесь вот по какому делу:
я думал околдовать Тору, дочь ярла, или Ингибьёрг, и забрать их с собой. Но так
как Бьёрн догадался, кто я такой, я задумал погубить его, взял пояс ярла и
положил его в сундук Бьёрна. Потом я спрятал ключ, чтобы было похоже, будто он
украл пояс, потому что Бьёрн медлил открыть сундук. Я сделал так, что все друзья
Бьёрна отвернулись от него. Но теперь я готов сделать все, что ты потребуешь,
чтобы остаться в живых. И сохранившего мне жизнь я никогда не обману.
Тогда Хрольв сказал:
— Я рискну сохранить тебе жизнь, но сперва ты должен исцелить Ингибьёрг и
освободить Бьёрна.
После этого Хрольв велел Мёндулю встать, и тот поднялся, черный и безобразный,
как свойственно его природе. Мёндуль освободил Бьёрна. Затем он раздел
Ингибьёрг, намазал ее тело хорошими мазями и дал ей выпить напиток памяти.
Ингибьёрг быстро пришла в себя, и ее кожа побелела. Она исцелилась, и пропала ее
любовь к карлику. Ингибьёрг и Бьёрн отблагодарили Хрольва, как он того заслужил.
Потом Мёндуль исчез и воротился некоторое время спустя с ногами Хрольва и
большой банкой мази.
— Сейчас я стану делать такое, — сказал он, — чего никак не предполагал делать.
Буду лечить тебя, Хрольв! Ты должен лечь у огня и разогреть свои культи.
Хрольв так и сделал. Затем Мёндуль втер мазь в раны Хрольва, приставил к ним
ноги, наложил шины и велел Хрольву лежать так три ночи. Через три дня карлик
снял бинты и попросил Хрольва попробовать встать на ноги. Хрольв так и сделал.
Ноги были такие легкие и послушные, словно никаких ран и не было.