— Он в прошлом, — холодно пояснила она, — а я никогда не оглядываюсь назад и не обсуждаю прошлое.
— Другими словами, это не мое дело. — Он сложил руки на груди и устремил на нее проницательный взгляд. — А как насчет семьи и детей в будущем? Вы слишком молоды, чтобы отказываться от этого.
Она уклонилась от прямого ответа.
— А вы? Это то, что нужно вам? Домашний очаг и семья? — В ее тоне звучало явное недоверие.
Его губы тронула легкая улыбка.
— Нет, — пробормотал он. — Как вы правильно поняли, это совсем не то, что мне нужно. Я не представляю себя в роли семейного человека. Дети заслуживают полной отдачи и абсолютной преданности. Как и твой партнер по браку. А необходимость оставаться верным одной женщине всю жизнь кажется мне нелепой. Если же один из партнеров сбивается с пути истинного, семейная жизнь превращается в настоящий ад.
При этих словах выражение его лица не изменилось, но едва уловимая нотка в его голосе заставила Кей задать вопрос, о котором она немедленно пожалела:
— Именно так произошло в вашей семье?
Какое-то мгновенье ей казалось, что она не дождется ответа, но, когда он заговорил, его тон не изменился.
— Не слишком ли это серьезный вопрос для беседы за обедом? — И после короткой паузы добавил, не глядя на нее: — Да, это произошло и со мной. А-а, вот и еда! Надеюсь, она вам понравится. Я считаю, что здешний шеф-повар — один из лучших.
Кей почувствовала, что ее поставили на место. У нее горели щеки, когда она принялась за свое суфле из кресса, не ощущая его вкуса.
— Кей, все в порядке.
Спокойный голос заставил ее поднять голову. Грэй смотрел на нее со странным выражением. Если бы это был кто-то другой, она бы подумала, что у него в глазах светится доброта.
— Если бы я не хотел, я бы вам не ответил.
У нее еще сильнее запылали щеки.
— Я не имела права задавать такой личный вопрос: мы ведь не знаем друг друга.
— Мне бы хотелось думать, что это не совсем так.
Кей опустила голову и принялась есть. Здравый смысл буквально кричал, что ей надо убираться из ресторана.
Что-то изменилось за последние несколько минут, неуловимо, но очень существенно и бесконечно опасно. Пора было осуществлять первоначальный план.
Кей доела суфле, положила в рот кусочек вкуснейшего домашнего хлеба, быстро проглотила его и объявила, потянувшись за сумочкой:
— Простите, мне нужно попудрить носик.
— Конечно.
Она поднялась, и он тоже встал; ее приятно удивила эта старомодная вежливость.
— Туалеты вон там, в конце.
— Благодарю вас.
Она слегка улыбнулась ему и заставила себя идти не спеша. Прежде чем открыть дверь в женский туалет, она оглянулась. Грэй сидел и, поднеся к губам бокал, задумчиво смотрел на нее. Что-то в его позе привлекло ее, и Кей с трудом отвела глаза.