- Я очень устал, мне бы переночевать... А с зарей отправляюсь дальше.
Хозяин поручил его своему помощнику.
- Отведи гостя в комнату, дай место, устрой! - сказал он подошедшему мальчику и повернулся к Фридуну. - Может быть, кушать хотите?
- Охотно выпил бы, если можно, стакан чаю! - ответил Фридун после минутного колебания.
Хозяин улыбнулся. Ему было ясно, что посетитель еще не догадывается о том, что попал в чайную.
- Наше дело обслуживать таких, как вы, гостей. Можно и стакан, и два стакана, - предложил хозяин.
Предоставив его мальчику, хозяин чайной разложил плов по тарелкам и отнес знатным господам.
Фридун приободрился, узнав, что забрел на чайное заведение. Он отряхнул пыль с одежды и обуви и попросил умыться. Войдя в помещение, он огляделся.
Это была длинная узкая комната. Налево от входа, в отгороженном перилами углу, весело кипел самовар, и на конфорке красовался ярко разрисованный чайник. В стороне стояли три столика, накрытые белыми скатертями. За одним из них сидела компания из четырех человек; они ели, пили и оживленно беседовали.
Одного из них Фридун сразу узнал по голосу. Это был тог самый Софи Иранперест, который стращал дядю Мусу на гумне кораном.
Фридун при тусклом свете подвешенной под потолком керосиновой лампы стал вглядываться в лица остальных, но они были ему незнакомы.
Сидевшие за столиком в свою очередь внимательно оглядели Фридуна, но, признав в нем обыкновенного селянина, равнодушно отвернулись и занялись ужином.
Лишь один из них, с холодным и вороватым взглядом колючих глаз, продолжал изредка посматривать на Фридуна. Приятели звали этого господина то Гусейном, то Махбуси.
Фридуи, искавший тишины и одиночества, оглядел лежавших на циновках в другом конце чайной крестьян.
Выпив принесенный мальчиком стакан крепкого чаю, Фридун снял рубашку и, положив ее под голову, растянулся на циновке рядом с крестьянами.
В это время один из спавших издал громкий и протяжный храп.
- Браво! - воскликнул Гусейн Махбуси. - Можно подумать, что у этого гаяра не нос, а целая труба.
- Недаром сказано - тюрки ослы! - хихикнув, отозвался начавший уже пьянеть Софи Иранперест.
- Черт бы побрал этот Азербайджан! - поддержал его Гусейн Махбуси. - Ни один человек тебя не понимает, и ты никого не понимаешь. Сущий ад!
- Не говорите так, - возразил сертиб Селими. - Азербайжан - прекрасный край! Не будь азербайджанцев, половина Ирана погибла бы с голоду. Хлеб, мясо, масло мы получаем отсюда. Они дают нам и превосходные фрукты.
Ему ответил пискливый голос тощего Иранпереста: