Отстрелявшись, Михаил отщелкнул магазин и уронил его на пол, хотя целился в подсумок. Трудно обходиться тремя пальцами там, где привык действовать пятью. Он вставил полный рожок и передернул затвор, но новых выстрелов не потребовалось. Издавая звук, как мокрая половая тряпка, прозрачная тварь сползла вниз по стене и плюхнулась на пол. Вернее, уже не прозрачная, а дымчато-серая с почерневшими краями, словно медуза, которую мальчишки закоптили на костре.
— Что это было? — хрипло спросил Столяров.
— Я не знаю, — признался Гарин. — Какая-то медуза или гриб. Плотоядный гриб.
— Как ты можешь чего-то не знать? У тебя память Дизеля!
Олег снова покачал головой.
— Либо Дизель и сам этого не знал, либо эта штука появилась в Зоне уже после его смерти.
— Сука! Ну попадись мне только! Какой-то же урод это сюда повесил! Специально для меня! Уничтожу! Уничтожу тварь! — Стволом автомата Михаил сдернул со стены плакат и вытер об него ноги.
— Тебе нужно обработать рану, — сказал Гарин.
— Я знаю. Дай мне свет.
Зашипев, Столяров стянул с правой руки перчатку. Его мизинец был срезан под корень, из обрубка безымянного пальца торчал обломок кости. Олег сделал пару глубоких вдохов ртом, чтобы не стошнило. Как выяснилось, левой рукой Михаил так же ловко делал уколы, как и правой. Затем он достал из аптечки пульверизатор, которым накануне обрабатывал след от крысиного укуса на бедре Гарина, и опрыскал им собственные раны. После третьего опрыскивания прозрачная пленка застыла, и кровотечение прекратилось.
Столяров посмотрел на свою ладонь и осторожно подвигал уцелевшими пальцами.
— Терминатор, м-мать! Просто Терминатор! — Очень больно? — спросил Олег.
— Нет, — жестко ответил Михаил. — По сравнению с тем, что почувствует автор этого плаката, когда я до него доберусь, мне не больно. Мне, можно сказать, приятно. В конце концов, средний палец уцелел, а это главное.
— Средний палец? — опешил Гарин. — Это чтобы стрелять из автомата?
— Дурак! Стрелять из автомата я и зубами могу, веришь? А ты попробуй без среднего пальца подтереть задницу.
— Ты еще шутишь! — поразился Олег и все-таки решился задать вопрос, который не давал ему покоя. — А ты помнишь, как Жига вчера…
— Заткнись! — оборвал его Столяров. — Как друга прошу, заткнись. Я не верю в цыганские проклятия. Я сам виноват: поперся, куда не следовало, и проигнорировал сигнал детектора. Больше такого не повторится. Вопрос закрыт. — Он направился к выходу из комнаты. — Идем. Если люк не заварили, он в соседнем помещении.
Люк не заварили. Уже на нижних ступеньках лестницы Гарин почувствовал присутствие постороннего.