Вот такой Столяров, с окровавленным лицом, в грязном плаще с наполовину оторванным, повисшим на лоскуте рукавом, снова был похож на человека, с которым Олег бок о бок прошел от Затона до Припяти.
Гарин отцепил от оградки зонт и протянул его Михаилу.
— Возьми.
— Засунь его себе, — огрызнулся тот и с чувством повторил: — Мэри Поппинс!
— У тебя кровь на подбородке.
— И черт с ней. Хотя… У тебя дома есть аптечка?
— Не знаю, — растерялся Олег. — Какие-то лекарства есть.
— Тогда поехали. Шоссе в той стороне? Нам надо серьезно поговорить. И, кстати, дай сюда бутылку. — Отобрав у Гарина чекушку, Столяров запрокинул голову и вылил в горло остатки водки, все до последней капли. — Ты мне нужен трезвым, — обтерев губы, пояснил он.
— Тогда, — Олег развел руками, — тебе придется подождать недельку-другую.
— Недельки у нас тоже нет, — отрезал Михаил.
Их долго не хотели подбирать. Даже те машины, которые целенаправленно перестраивались в крайний правый ряд, поравнявшись с голосующими, снова набирали скорость. Наконец рядом с ними остановилась сиреневая «шаха», и тонированное стекло медленно поползло вниз.
Столяров просунул голову в образовавшуюся щель.
— Уважаемый, до Сколкова за двести довезешь?
— Да ну. Вы мне весь салон перепачкаете.
— Триста.
— А вы откуда такие нарядные? — настороженно спросил хозяин «шахи». — Со свадьбы, что ль?
— Да нет, с поминок.
Михаил опустился на сиденье рядом с водителем и, с громким треском оторвав рукав плаща, выбросил его в окно.
— Разуваться, я так понимаю, не нужно? — уточнил Михаил, когда лампочка осветила груду верхней одежды, сваленную на полу в прихожей, и длинный коридор, пол которого был покрыт равномерным слоем пыли везде, кроме протоптанной тропинки: спальня — холодильник — туалет.
Первым делом он распахнул настежь окна во всех комнатах.
— Замерзнем, — попробовал возразить Олег.
— Лучше замерзнуть, чем задохнуться. Кстати, иди-ка ты в душ. Только погоди… Где у тебя чай?
— Вот. — Гарин достал из шкафчика над плитой коробку с изображением ромашкового поля.
— Что это? Бабский? В пакетиках? — скривился Столяров. — Я спрашиваю, нормальный чай у тебя есть?
Гарин хотел было обидеться на «бабский» — вообще-то это был любимый Маринкин сорт, — но с удивлением обнаружил, что не может. Похоже, там, на мокрой кладбищенской глине, подполковник заплатил ему по всем счетам и даже с небольшим запасом на будущее.
— Есть еще индийский. — Олег передал Михаилу запечатанную пачку с нарисованным слоном.
— О, то что надо! — обрадовался тот.
— А чайник…
— К черту чайник. У тебя плита газовая? Вот и хорошо. Все, иди. Голову помой, в чистое переоденься, и это… Сильно там не спеши.