– Настя, – сонный Тимошкин поправил очки и протянул ей бутылек, – тебе нужно заканчивать с этим делом. Пьянство ни к чему хорошему не приведет.
– Я только начала! – подмигнула ему Настя и побежала к себе.
Они забыли, что медицинский спирт нужно разводить водой. Первый глоток обжег горло, на глазах выступили слезы. Но это были искренние слезы радости. Маринка, как ни крути, о профессоре даже мечтать боялась, а тот, оказывается, ее любил. Или как это у него там по теории комплексов называется?
Настя радовалась за подругу. После радости и второй, уже разбавленной, рюмки Настя поведала свою грустную историю о сбежавшем Гурине, о Тимошкине, который так не вовремя подвернулся под руку. Маринка, хоть счастье и затмевало ей глаза, соображала нормально. Она обозвала Гурина закомплексованной Мессалиной с замашками Отелло и поведением Дон-Жуана, предложила позвонить ему завтра, позвать на свидание и там набить морду лица. Номер телефона своего соседа по даче знал профессор, остальное было делом техники, то есть Маринки.
Настя категорически отказалась бить Гурина, а тем более ему звонить. Она налила себе в стакан остатки выпивки, выпила и стукнула кулаком по столу. Да, она, Анастасия Перепелкина, никогда и ни за что не станет вешаться мужику на шею, каким бы привлекательным, умным, добрым, рассудительным идиотом тот ни был!
Подруги принялись спорить, после чего еле державшуюся на ногах Настю Марина потащила в ванную, где попыталась привести ее в чувство душем Шарко. Но слабый, не подготовленный к медицинскому спирту организм Насти отказывался освежаться и тащиться на работу. Марине пришлось уложить подругу в постель, позвонить Шаманской и соврать, что Перепелкина заболела. В принципе, она не врала. Настя была больна любовью к Гурину. Иначе она бы не переживала из-за его побегов. Маринка послала воздушный поцелуй фотографии с платьем и стала собираться к себе домой.
Глава 11
Мендельсон – лучший друг девушек
Настя поднялась к обеду. Болела голова, хотелось пить, бежать в загс и… прыгать от счастья. Для начала она проглотила таблетку анальгина и принялась звонить начальнице. Обязанности – прежде всего! Мысли о работе, той единственной радости, что у нее осталась, занимали ее в первую очередь. Нет, сначала все-таки голова, как мыслительный орган. И кофе, как подпитка мыслительного органа, резко отреагировавшего на медицинский спирт. После всего этого работа.
– Болейте, Анастасия, на здоровье, – заявила Шаманская, – меня уже предупредила ваша подруга. И поздравьте ее еще раз с предстоящим событием. Мы запишем их на самое лучшее время субботы!