* * *
В своем почтовом ящике Борис нашел повестку из следственного изолятора Министерства госбезопасности. Это было долгожданное разрешение на свидание с женой. Сразу вспомнился внезапный, совершенно необъяснимый арест Ольги. Ему до сих пор так никто не объяснил, в чем ее обвиняют. Как профессиональный летчик, Нефедов ощущал то, что происходило с самым близким ему человеком, как внезапное затягивание скоростного самолета в гибельное пике, из которого вывести машину практически невозможно. И все-таки он твердо знал, что вытащит Ольгу из застенков. А пока надо воспользоваться неожиданной милостью чекистов и увидеть жену.
Комната свиданий представляла собой огромный зал, разделенный пополам двойными металлическими сетями от пола до потолка. Между решетками оставалось метра три с половиной «нейтральной полосы». По этому проходу постоянно курсировали две надзирательницы. Они бдительно следили, чтобы в разговорах не упоминались запрещенные темы, и были готовы пресечь любую попытку «контрабанды». Впрочем, с трудом верилось в возможность передать что-то с воли через двойной железный занавес — сетка была очень толстая, двухслойная с очень мелкими дырочками.
Из длинной уличной очереди в помещение для свиданий народ запускали большими партиями человек по шестьдесят. Получившие возможность увидеть своих родственников люди грудью бросались на металлическую сеть; вцепившись в ее ячейки побелевшими пальцами, они пытались докричаться до родного человека сквозь оглушительный шум голосов.
Стоило Борису заметить родное лицо на той стороне зала свиданий, он тоже стал орать, как все. Его поразило, с каким безучастным видом Ольга смотрит в его сторону, словно на чужого человека. За все двадцать минут она ни разу ему не улыбнулась, не попыталась что-то крикнуть в ответ или хотя бы взмахом руки передать свое настроение. Нефедов был в отчаянии. Когда время, отведенное для свидания очередной группы родственников, истекло и Борис вместе с толпой подавленно молчащих или, напротив, рыдающих товарищей по несчастью шел по длинному коридору на улицу, его неожиданно окликнула пышнотелая женщина с малиновыми погонами старшины госбезопасности на плечах.
— Вам разрешено индивидуальное свидание, — сухо сообщила она Нефедову, не пояснив, за что ему такая честь. Краем глаза обрадованный мужчина поймал завистливые взгляды тех, с кем он только что был на равных. Даже в несчастье жизнь делила людей на блатных и не очень.
По дороге надзирательница еще раз напомнила счастливцу правила общения с подследственными.