У входа в барак летчика встретила ее сестра. Она рассказала Борису, что после того, как он укатал до полусмерти на самолете выселившего Светлану из квартиры генерал-интенданта, тот решил отомстить. Вызвать на дуэль или как-то наказать известного своим драчливым бесшабашным нравом «Анархиста» он не решился, поэтому решил отыграться на знакомой Нефедова. По словам сестры Светланы, вчера вечером Полубояров со своими людьми подкараулил молодую женщину, когда она возвращалась с железнодорожной станции, где работала в бригаде ремонтников путей, и велел двум своим ординарцам вначале избить натравившую на него своего сумасшедшего дружка мерзавку, а потом изнасиловать ее.
— Эти кобели два часа над ней измывались, — тараторила простоволосая баба, будто спеша произнести заученный текст, — Светка едва живая домой приползла.
Стоящая напротив Нефедова женщина говорила так, словно пересказывая услышанную у колодца от местных сплетниц историю. При этом она все время воровато озиралась. И вообще от нее веяло чем-то искусственным, наспех отрепетированным под руководством некоего режиссера.
— Хорошо, что вы приехали. Света вас так ждет, так ждет! А вы один?
— Да, один. Как прочитал вашу записку, сразу выехал.
Выпученные рыбьи глаза девицы вдруг подернулись мокрой пленкой, уголки ее рта опустились, губы задрожали. Она оглянулась на окна второго этажа и сделала порывистое движение, словно собираясь о чем-то очень важном сказать Борису. Но тут из-за близлежащего сарая возник какой-то парень лет двадцати пяти. С приторной вежливостью он спросил, где находится такой-то дом. При его появлении девица словно онемела и вытаращила на парня свои и без того выпученные глаза. А случайный прохожий вдруг затеял с ней непринужденный разговор:
— В этом районе все такие симпатичные?
Светланина сестра смотрела на флиртующего с ней парня, как кролик на приближающегося удава, и отвечала невпопад. Заметно было, что у нее обрывается сердце от одного вида этого человека.
Борис уже догадался, что его заманивают в ловушку. Естественное чувство самосохранения требовало без промедления бежать отсюда к ожидающей неподалеку стремительной красной комете, пока ему окончательно не отрезали путь к отступлению. Но вместо этого Нефедов зашел в барак.
Он поднялся по скрипучей, пахнущей котами лестнице на второй этаж, подошел к нужной двери, прислушался. Вокруг сгустилась абсолютная тишина. Казалось, что ты стоишь на внутренней палубе брошенного экипажем и пассажирами корабля, который обречен с минуты на минуту пойти ко дну. Нефедов постучал. Из комнаты никто не отозвался, но дверь гостю сразу открыли. По ту сторону порога было темно, так что требовалось некоторое время, чтобы адаптироваться к здешнему полумраку. Стоя в коридоре, «Анархист» услышал, как в глубине комнаты поскрипывают чьи-то крадущиеся шаги, а также едва слышный сдавленный женский плач.