— М-да, как говорится, любите, девушки, сюрпризы… А кстати, лейтенант, говорят на позапрошлой неделе разведчик там, куда мы сегодня потопаем, растворился без следа. Вроде ссылаются на тайфун…
Игорь сделал удивленное лицо. Он уже имел достаточно неприятностей из-за этой истории и не собирался наступать на одни и те же грабли во второй раз. Однако не прошло и трех минут, как командир вновь затронул тревожащий его вопрос. Выслушав доклады членов своего экипажа о готовности к взлету, майор Кабаненко пояснил:
— Командира пропавшей «тушки» я знал лично — учились вместе. Толковый мужик, заместитель командира полка по летной работе, летчик-снайпер, одно время испытывал новую технику. Я ему домой позвонил, жена в истерике. Ей про какой-то тайфун наплели. А мне знакомые синоптики говорят, что погода там была «миллион на миллион». Ураган стороной прошел… Может, ты чего скажешь, лейтенант. Все-таки разведка… Нам сегодня тем же маршрутом топать… Как говорится: «знал бы, где упал, соломку подстелил».
— Мне ничего не известно.
От глаз майора не могло ускользнуть, что, отвечая ему, лейтенант отвел глаза в сторону. «Вот ты какой! — впервые неприязненно подумал о чужаке командир экипажа. — Вроде свой — из ВВС, а себе на уме… Ну-ну… Давай, шифруйся дальше… Значит, прогуляемся вслепую. Только ведь и ты с нами в одной лодке…»
Между тем все было готово к старту.
— Внимание! — объявил командир и изобразил станционный колокол: — «Дзынь-дзынь-дзынь». Третий звонок. Всем пассажирам просьба занять свои места, провожающим покинуть вагоны. Провожающие дамочки, просьба не забывать в вагонах своих болонок. Остающиеся господа, доставайте носовые платочки и держитесь подальше от стоп-крана.
— Ту-ту! — из-за спины Игоря пропел паровозным гудком Славик.
— Поезд отправляется, — снова объявил командир.
Многотонная махина плавно тронулась с места.
— Чу-чух-чух, — весело запыхтел бортинженер.
Самолет выкатился из капонира и поехал по рулежным дорожкам к взлетно-посадочной полосе.
Несмотря на огромные размеры, многотонная машина легко оторвалась от земли. Они быстро набирали высоту. Справа в синеватой дымке виднелась Москва. На высоте около 11 000 метров самолет преодолел звуковой барьер и вскоре достиг крейсерской скорости. При переходе на сверхзвуковую его крылья приняли более обтекаемую стреловидную форму. Игорь профессиональным взглядом наблюдал за работой пилотов. У него создалось впечатление, что управляемость тяжелого бомбардировщика на уровне истребителя. Вскоре Игорь смог в этом убедиться лично, когда второй пилот отправился в уборную, а его пригласил на свое место. Пока еще не был включен автопилот, командир позволил Нефедову поработать с ручкой управления.