— Именно так, — подтвердил Хью. — Слоняется с таким видом, будто кто-то подстрелил ее любимого пса.
Было непонятно, понравилось Тому это сравнение или нет, но это было неважно. Николь хотелось узнать, что он здесь делает? Почему он приехал? В ее сердце зародилась надежда, но она боялась дать ей окрепнуть.
— Хью, не поднимешься ли ты наверх? — обратилась она к старому моряку.
— Зачем?
Она ответила ему глазами, переводя взгляд на Тома.
— О! — воскликнул старик. Он наконец понял. Поднявшись на ноги и оглядев Адамса, Хью благоразумно решил подождать с вынесением суждения. Поднимаясь по лестнице, он крикнул другу: — Я узнал причину состояния Ники!
— Знаю! — отозвался тот. — Я открывал ему дверь.
— Я даже не пытался быть гордым, — тихо сказал Том, когда они остались одни. — Пока не стало слишком поздно.
Она не поняла.
— Что ты имеешь ввиду?
— Если бы я был гордым, я бы не соблазнил тебя. И стал бы таким, как этот твой друг…
— Хью, — подсказала Николь.
— Да. Гордый до мозга костей. И одинокий как черт. Я не хотел этого. Поэтому поступил довольно грубо. Мне хотелось, чтобы ты выбрала меня, а не Джона. — Его голос дрогнул. — Но ты не выбрала.
Николь удивилась.
— Разве?
— Ради Бога, Ники. Ты ведь начала плакать! После любви ты вдруг заплакала!
— Я подумала, что ты хотел только постели, что ты не любишь меня, — сказала она.
— Что? — в изумлении уставился на нее Том. — Поэтому ты плакала? А не из-за того, что предала Джона?
— При чем здесь Джон?
Том нахмурился.
— Я не понимаю.
— Я думала, что люблю его… пока не встретила тебя.
Том выглядел ошеломленным.
— Ты… любишь… меня? — Он произносил слова неуверенно, словно говорил на иностранном языке.
— Да. — Она помолчала. — Я хотела, чтобы у меня осталось воспоминание о тебе.
— О Боже! — вырвалось у Тома. Трясущимися руками он взял Николь за руки. — Боже, Ники. Я люблю тебя!
И он начал целовать ее, долго, настойчиво и требовательно, со всей жаждой, которую он копил Бог знает сколько лет. Возможно, он отдавал другим женщинам свое тело, но в эти минуты Николь была уверена, что сердце свое он отдает впервые. Из ее глаз брызнули слезы.
— Как ты узнал, что я уехала домой? — спросила она.
— Мне сказал Джон.
— Джон?
Добрый заботливый Джон.
— Он не удивился, увидев меня, — грустно начал рассказывать Том, — когда я, потеряв остатки гордости, явился к нему вчера. Он даже сказал, что я пришел вовремя.
Ники улыбнулась.
— Милый Джон.
— Я бы так не сказал, — пробормотал Том мрачно. — Если бы не Джон, ты стала бы моей гораздо раньше.
— Если бы не Джон, ты вообще бы меня никогда не увидел. Не забывай, что я приехала в Галифакс к нему.