— Конечно, это я виноват. Должно быть, я очень плодовит.
— Ну что ты. Я уверена, что это всецело моя вина. В моем роду все многодетные.
Том вытащил из упаковки две банки пива и на ходу стал открывать их. Дверь, ведущая из кухни на задний дворик, с трудом поддалась, и они вышли наружу. Им в нос ударил запах осенней травы, который напомнил Анне о дне рождения Рассела Кокера, когда ему исполнилось тринадцать в далеком 1980 году. Запах сырой, все еще зеленой травы. Чарли тогда втолкнул Анне в рот свой мокрый язык. У нее были надеты металлические пластинки для исправления прикуса, и все звали ее «железные зубы». Теперь ей даже показалось, что она вот-вот увидит мальчишек, орошающих мочой кусты роз в саду, и Пола Моубри, блюющего на рододендроны. Она почти что чувствовала знакомый, приятный запах маминого дезодоранта. Но рядом был только Том.
— Как ты? — спросил он. — Лично я просто помираю — так хочется закурить.
— Мне тоже. Кстати говоря, мне еще несколько лет можно наслаждаться сигаретами. Если ты бросаешь курить в тридцать пять, то к сорока твой организм успевает полностью очиститься, как если бы ты никогда и не курил. В сорок твои легкие абсолютно чистые.
— Где ты это вычитала?
— В журнале «Ланцет».
Мирна выписывала медицинские журналы, чтобы всегда быть в курсе относительно новейших болезней.
— То есть мне можно пока курить вволю, ведь мне сейчас тридцать один.
— А мне тогда осталось всего два года — мне тридцать три.
— Но у нас же с тобой нет…
— Точно, то есть мы можем только рассуждать.
Но Том не собирался так легко сдаваться, он знал, что хозяин вечеринки курит и отправился на поиски кузины Ру. На этом совместное времяпровождение Анны и Тома могло бы и закончиться, так как его отлучка предоставляла Анне прекрасную возможность улизнуть. Ей и в самом деле пришла в голову мысль убежать и спрятаться в туалете, как когда-то, в тринадцать лет. Но в тридцать один у нее уже не было той энергии. В тринадцать она убежала от Чарли, чья дрожащая рука блуждала под складками ее короткой юбки. «Нет, не надо», — умоляла его Анна, памятуя о советах Кэти и Клэр, отвечающих на письма читателей в газетной рубрике «Личное»: «Не позволяй парням заходить слишком далеко. Никогда не доходи до конца. Помни, главное в человеке — не внешность, а личность, что бы там парни тебе ни говорили…» Анна тогда убежала и закрылась в туалете на втором этаже. Сидела там и придумывала план побега: как она разобьет стекло, протиснется сквозь узкое окошко и сбежит через внутренний дворик с розовыми кустами. Отхлебнув глоток сидра, она услышала под окнами голоса, дружно скандировавшие: «Анна Поттер — девственница! Железные зубы — девственница!»