— Газированной, — ответила Анна.
— Извини, но я сегодня не смогу остаться надолго, — сказала она Тому, когда официант отошел.
— Только не говори мне о неожиданном срочном деле, — пробормотал Том, глядя в меню.
— Мне нужно обязательно зайти к подруге. Она слишком нервничает перед открытием своего ночного клуба. А ты что подумал?
— Ничего.
Она прекрасно его понимала.
Они погрузились в изучение меню. Ламинированное меню Тома возвышалось между ними, как стена. Анна быстро определилась с выбором блюд и прислушалась к разговору пары за соседним столиком, спорившей по поводу приготовлений к собственной свадьбе. Девушка хотела, чтобы был засахаренный миндаль, а ее жених предлагал копченую форель. Она хотела, чтобы играла классическая музыка, а он настаивал на музыке в стиле «соул».
— Ну и как идут дела на новой работе? — наконец поинтересовался Том, пытаясь пристроить свое огромное меню между столовым прибором и серебрёной салфеточницей.
Анна приступила к рассказу о «SOS!» и всех проблемах мира, которые проходят через экран ее компьютера. Она рассказала Тому о Пэмми Ловенталь, которая во вторник напомнила ей о той огромной ответственности, которая на ней, Анне, лежит: «Tак находишься в самом горниле индустрии проблем».
— Я не шучу, она так и сказала — индустрия.
Они заказали закуски. Официант поставил на стол бутылку вина, а Анна в этот момент как раз описывала Тому Пэмми Ловенталь: ее мясистые, толстые пальцы, маленькие, глубоко посаженные глазки-буравчики, губы под толстым слоем бледно-красной помады, оставляющей следы на всем, к чему она прикасалась: на Брюсе, на щеках директора радиостудии и на Майке.
— Представляешь, она называет взрослого мужика Микки.
— А что еще можно ожидать от взрослой тетки, которая называет себя Пэмми.
Им принесли суп-пюре, и Анна вдруг поняла, что умирает от голода. Она стала рассказывать Тому о странном радиослушателе, который звонил на передачу каждые полчаса и каждый раз с новой проблемой: оральный комплекс, страх расставания, преждевременное наступление климактерического периода, одиночество…
— Он попросил у меня номер домашнего телефона. Я даже подумала: а может, и правда дать ему свой телефон? — вздохнула Анна. — Он явно нашел бы общий язык с моей соседкой Мирной.
Они рассмеялись и, приступив к еде, замолчали на какое-то время. Опять стал слышен разговор пары за соседним столиком, которая все еще спорила о своей свадьбе. Она хотела венчаться в церкви, а он не желал впутывать в их личные дела религию. Анна ковыряла оплывший со свечи воск, а Том рассказывал ей о одном своем ученике, который на днях сказал ему, что он классный учитель. «Продолжайте в том же духе, вы классный учитель», — сказал мальчик.