— Хочешь Бутроса? — спросила Джастин, протягивая косяк Анне.
— Какого Бутроса?
— Бутроса Гали[18], — ответил Джед.
— Крэк[19], — лениво пояснила Джастин, пока Анна попыталась прикурить то, что, по ее мнению, было косяком с коноплей.
— Анна, это кокаин, предупредил Том.
— Да? Извини. Э-э-э, спасибо, я не буду, — и она протянула косяк Тому, который тоже отказался.
— Боишься нарваться на неприятности с власть предержащими, Потгер?
— Нет, не в этом дело. Просто я…
Просто она боялась смерти. Анна даже парацетамол не принимала в рекомендованных дозах. Она считала, что одной таблетки уже вполне достаточно. Возможно, лекарство и правда напрямую воздействует на очаг боли, как написано на упаковке, но две таблетки… Это уже просто безрассудство.
— Приятное местечко, — покривила душой Анна, оглядывая новый дом Джастин.
Высокое тонкое растеньице было единственным признаком жизни в комнате, в которой воняло, как от стариков, умирающих взаперти в домах престарелых. В одном конце комнаты валялся скатанный матрас, напоминая дрыхнущего бомжа, а в другом конце была оборудована кухонька со стенами цвета прокисшего молока. Джастин обвела комнату таким взглядом, будто видела ее впервые.
— Да, ничего, — согласилась она.
Сигареты закупоривались с одного конца, с которого и предполагалось их прикуривать. От кисловатого запаха, который исходил от них, Анну подташнивало. Ей очень хотелось подскочить и выпрыгнуть в открытое маленькое окошко над холодильником, напоминающее разинутый рот умершего от нехватки кислорода.
— Так как у тебя дела? — Анна наконец-то вспомнила, зачем пришла. — Я про твой клуб.
— Этот диджей просто супер, — произнес Джед сонным голосом. — Да к слову, он и не может быть другим, раз уж нам нужно уломать эту чертову комиссию.
Анна медленно кивнула в ответ. Он так редко раскрывал рот, что Анна вообразила, будто он сказал что-то очень важное.
— Да, — подтвердила Джастин, — комиссия соберется завтра в восемь. Кучка престарелых членов, заседающих и принимающих решения.
Анна уставилась на ковер. Ее взгляд упал на почерневшую банановую кожуру, которая, казалось, ползет прямо к ней, как к последнему прибежищу. По всему полу валялись объедки и прочий мусор — явные следы вечеринки. Пятна от пролитого пива, засохшие куски пирога и бычки. Интересно, почему ее не пригласили на новоселье. Она бы хотела, чтобы ее хотя бы пригласили.
— Это будет комиссия инвесторов? — спросила Анна, стараясь создать впечатление своей полезности.
— Ты о чем? О комиссии?.. Да, она самая.
— Так они же явно ничего не понимают ни в музыке, ни в ночных клубах?