Еще я купил перчатки из тонкой кожи, тоже коричневого цвета. Дабы не чувствовать себя белой вороной среди коллег-офицеров - все они в боевой обстановке носили перчатки. Подобрав подходящие по размеру, померил - неплохо, но надо привыкнуть… Можно, конечно, пальцы на перчатках отрезать…
Но, не стоит, пожалуй…
Не поймут-с…
Выйдя из гостеприимных дверей с вывеской 'Военное Экономическое Общество. Отделение 8-го Московскаго Гренадерскаго Полка', я направил свои стопы к скорняку - заказать нормальный подсумок для автоматных магазинов. Решил заказать что-то вроде того, что носили немцы для магазинов 'шмайссера' во Вторую Мировую. А то ведь так и таскаю их в большом парусиновом подсумке для винтовочных обойм - жутко неудобно.
От скорняка, поразмыслив, двинулся к оружейнику - узнать есть ли автоматные магазины. Все ж, три запасных рожка - это маловато.
Магазинов у мастера, как бы, 'не было', но, поторговавшись, за три рубля все- таки приобрел парочку 'случайно завалявшихся'.
В общем, считай, как в супермаркет сходил.
* * *
По возвращении, я обнаружил у себя в комнате томящегося в ожидании Генриха.
- Добрый день!
- А! - Обрадовался мой друг, вскакивая со стула. - Вот и ты!
- Я тоже очень рад тебя видеть! Какими судьбами?
- Есть достоверные сведения, что тебя представили к ордену! Совершенно случайно столкнулся у радиоузла с Шевяковым. Так вот он, под большим секретом, сообщил, что направил в штаб корпуса список на награждение и твоя фамилия, друг мой, там фигурирует.
- Ух, ты!
- За прорыв линии обороны, ночной бой и взятие Штрасбурга тебе теперь причитается 'клюква'! Поздравляю, Саша!
- Не за что, пока! Вот когда вручат, тогда и поздравишь. - Поскромничал я.
'Клюквой' называли орден Св. Анны 4-ой степени. Носить сей орденский знак, полагалось на холодном оружии в виде красного темляка и красного анненского креста на эфесе, за что награда и получила свое прозвище. Кроме того, на ободках эфеса гравировалась надпись 'За храбрость'.
Меня наградили! Приятная неожиданность!
- Я тебя полчаса ждал, чтобы сообщить эту новость, - возмутился Генрих. - А ты, я вижу, не рад?
- Что ты! Я рад, до полной потери соображения. Просто растерялся немного…
- Ты и растерялся? Ни за что не поверю! - Литус помахал в воздухе указательным пальцем. - Твой 'triple Kazimirsky' вчера тебя хвалил как раз за находчивость, что для него совершенно нехарактерно!
- Это когда это?
- Когда ты скрылся, дабы похитить гитару! Так и сказал Ильину, что весьма тобой доволен, особенно твоей находчивостью и рассудительностью.
- Приятно, черт побери!