Оркестр насчитывал сто музыкантов, представительная группа, способная соперничать с другими крупными оркестрами на равных. Материально-техническое обеспечение ошеломило Адольфа. Я объяснил ему, что оркестру потребуются не только самые лучшие музыкальные инструменты, но и то, что транспортный вопрос тоже очень важен: осторожность при переездах, комплексная страховка, архив нотного репертуара для сотни музыкантов, пюпитры, стулья. Какой-нибудь старый стул просто не годился для первоклассного виолончелиста. Здесь он велел мне получить у секретаря оркестрового общества больше подробностей относительно всех необходимых приготовлений, в Союзе музыкантов – узнать о процедуре найма музыкантов и в довершение всего как определить стоимость проекта. Я сделал, как меня просили, и Адольф был удовлетворен моим отчетом. Общие затраты были громадными, но он от них отмахнулся. Возникло некоторое волнение относительно форменной одежды, которую должны будут носить музыканты. Я хотел, чтобы в ней присутствовало немного цвета, но Адольф был строг: форменная одежда должна быть черной и элегантной, а не шокирующей.
Транспорт был мудреной проблемой, так как в 1908 году в стране существовали районы, куда не доходил железнодорожный транспорт. Автомобили, шумные и дурно пахнущие, только начали колесить по улицам: мы стояли и смотрели, как они ехали с «убийственной» скоростью 15 километров в час, и задавали себе вопрос, подойдут ли они для разъездов государственного оркестра. Несомненно, они сильно улучшат его мобильность, но лично мне не нравилась эта идея.
Итак, оркестр приезжает по расписанию в какой-нибудь город, украшенный национальными флагами, где его приветствует бургомистр. Где будет проводиться концерт? В очень немногих городах имелся достаточно большой зал, чтобы вместить оркестр из ста человек и большую аудиторию. «Мы должны играть на открытом воздухе», – решил Адольф. «Концерты под звездным небом действуют очень возбуждающе, – ответил я, – но придется гарантировать, что небо будет звездным на протяжении всего концерта. И кроме того, теряется акустика». Весь замысел чуть не рухнул от этого. Адольф поразмыслил немного и затем сказал: «Везде есть церкви. Почему бы нам не играть в церквах?» С музыкальной точки зрения здесь не было аргументов против. Адольф сказал, что я должен узнать у церковных властей, готовы ли они будут предоставить здания церквей для гастролей «государственного оркестра». Я никак не мог выполнить подобное задание, но ничего не сказал, и, к счастью, Адольф забыл спросить меня, как продвигается наведение справок в этом направлении.