— Чтобы он сбежал? — сразу же возразил Франк. — Или замел следы?
— Раз уж он вляпался в это дело, то его так просто не отпустят, — заметил Абендшен, — или он продолжит свою работу, или его попытаются вывезти в Англию. Оба варианта для него очень рискованны. И плюс деньги. Где-нибудь да поскользнется.
— Не знаю, не знаю, — ты меня пока ни в чем не убедил, — проворчал Франк.
— Сейчас события будут разворачиваться очень быстро и активно, — настаивал на своем Абендшен. — Мы нанесли им ощутимый удар: за полторы недели мы ликвидировали две радиостанции. Сейчас они срочно начнут искать новые каналы связи, а когда что-то делаешь второпях, то всегда допускаешь ошибки.
— То-то я не помню, чтобы вы торопились, — буркнул Франк. — Кстати говоря, — после небольшой паузы добавил он, — Гейдрих тоже считает, что именно Тюммель и является английским агентом.
Аэродром Тангмор, 7 ноября 1941 года
Ротмистры Габчик и Бартош сидели в комнате подготовки парашютистов на аэродроме Тангмор, напротив них за столом штабс-капитан Шустр занимался тем, что вклеивал их фотографии в документы.
— Сейчас сделаем все в лучшем виде, лучше, чем в немецком околотке, — бормотал он, ставя на паспорта печати, — а вы пока проверьте карманы, чтобы ничего английского в них не осталось.
— У нас только английские сигареты, — ответил Габчик, — мы их в самолете сдадим.
— Смотри, не забудь, — проворчал Шустр, — а то еще провалитесь из-за такой мелочи. За вами следит сам президент. Он и англичан все подгонял.
Он положил перед ребятами готовые паспорта.
— Вот, берите, сейчас выдам все остальное.
Он раскрыл свой портфель и вытащил оттуда четыре пачки чешских сигарет, два пистолета с двумя запасными обоймами каждый, две пачки шоколада в совершенно чистых обертках, два набора таблеток и две маленькие коробочки с ампулами с ядом.
— С таблетками разберетесь сами: я уж не знаю, какая отчего, а вам на курсах должны были это объяснить.
— Разберемся, — кивнул Бартош.
В это время в комнату вошел англичанин в летном комбинезоне.
— Вам до Праги? — улыбнулся он.
Все уставились на него.
— Через пятнадцать минут идите на полосу номер три, — сказал он, не дождавшись ответа. — Это первая отсюда. Самолет будет стоять там.
Шустр сразу вскочил и принялся еще раз проверять пряжки на мешке со снаряжением.
— Прыгнет первый, — говорил он при этом, — через две секунды я брошу груз, потом через две секунды — второй.
— Знаем, знаем, — улыбнулся Бартош.
Габчик был очень доволен, что ему в напарники попался этот веселый, разговорчивый, жизнелюбивый парень. Теперь он уже не сожалел о том, что Свобода подвернул ногу. Спустя некоторое время Свобода снова появился на курсах, но ни один из них не заговаривал о том, что хорошо бы вернуть все на свои места.