Как обычно, мысли Виктории вернулись к загадке матери Софи. Она полностью отмела намеки Софи на заключение в северной башне. Это еще одна попытка напугать ее, так как Софи пока не убедилась, что Виктория отличается от своих предшественниц. Но все же отсутствие баронессы удивительно, как и отказ барона говорить о жене. Похоже, они разошлись, и тема еще слишком болезненна. Хотя и в этом нет уверенности. В целом в поведении барона не было признаков глубокого горя, что наверняка должно было быть в таких обстоятельствах.
Виктория вздохнула и откинулась на спинку кресла. Как сказал барон, это ее касается только в части влияния на действия дочери. Но все-таки она любопытствовала вопреки своему желанию, и ее интерес имел мало общего с ребенком. Барон такой притягательный мужчина…
Виктория одевалась к обеду с особым тщанием. Она уверяла себя, что делает это просто для эстетического удовольствия, но подсознательно предполагала, что рано или поздно барон пошлет за ней, чтобы обсудить поведение Софи, и хотела выглядеть наилучшим образом. Поэтому она выбрала длинное бархатное платье особенно привлекательного янтарного оттенка, который подчеркивал рыжеватые пряди в ее волосах. С легкой гримасой глядя на свое отражение, она оставила волосы распущенными, и они спадали колоколом на плечи.
Когда Виктория появилась на кухне, Мария в изумлении уставилась на нее и даже Густав вынул изо рта трубку и галантно привстал. Виктория почувствовала себя в глупом положении. Она не гость, а работница, а этим двум старым слугам ее появление должно казаться особенно нелепым.
Но Мария быстро пришла в себя и, пожав костлявыми плечами, вернулась к помешиванию супа на плите. Виктория смутилась до такой степени, что готова была извиниться и бежать в свою комнату, но тут дверь открылась и вошел барон.
Он пришел с улицы, его волосы были запорошены снегом, и Виктория поежилась от порыва холодного ветра, ворвавшегося в теплую кухню. Взгляд барона остановился на стройной фигуре в янтарном платье с высоким воротником и рукавами с широкими манжетами, и его ярко-голубые глаза блеснули.
Виктория неловко опустила голову, затем повернулась в сторону Марии со словами:
— Я могу чем-нибудь помочь?
Мария окинула ее задумчивым взглядом:
— Не в этом платье. — Она взглянула на хозяина. — Вы готовы ужинать, ja? — Голос экономки был теплым и добрым.
— Ja, Мария! — Барон снял парку, под которой оказались темные брюки и толстый зеленый свитер. Он повесил куртку на крючок у двери, затем опять посмотрел на Викторию. — Куда-то собрались, фройляйн? — нахмурившись, спросил он.