— Видимо, вас нельзя умиротворить, фройляйн, — внезапно произнес он, удивив ее. — Неужели вы всегда должны настоять на своем?
Виктория смутилась.
— Дело не в этом, — возразила она. — Мне просто… ну… трудно приспособиться к вашим правилам!
— Ну-ну, фройляйн, по-вашему, я настоящий диктатор? — иронически воскликнул он.
Виктория бросила на него сердитый взгляд:
— А разве нет?
Барон повернулся, опираясь на каминную полку.
— Меня не волнуют подобные обвинения, — резко ответил он. — Скажу больше, никто не считает меня диктатором. Если у вас сложилось такое мнение, то только потому, что вы упорно суете нос в чужие дела. Мой прошлый опыт с гувернантками показал, что скорее они обращаются за указаниями, чем наоборот.
Виктория беспомощно подняла плечи:
— Вы имеете в виду, что, несмотря на мои слова, вы делаете, что хотите.
— Я стараюсь проявлять терпение, фройляйн, — Голос барона посуровел. — Но нахожу это невероятно трудным. Мне следует повторить, что ваши обязанности ограничены?
— Но что плохого в том, что Софи станет привлекательнее? Она слишком углублена в себя, возможно, интерес к красивой одежде даст другое направление ее воображению…
— А откуда появится эта одежда для Софи? — резко осведомился барон. — Должен напомнить, что в замке Райхштейн польза ценится больше, чем искусственная красивость!
Виктория со вздохом покачала с головой.
— Вещи могут быть одновременно и красивыми и полезными! — воскликнула она. — Я привезла ткань и могу сшить для нее пару платьев и блузок. Все, что угодно, лишь бы отличалось от этих бесконечных шерстяных платьев!
— Вы уверены, что умеете шить? — Барон явно шутил.
— Конечно, — подняла голову Виктория. — Итак, герр барон? У меня есть ваше разрешение?
Барон тяжело вздохнул и выпрямился. Он долго разглядывал ее вызывающее лицо, затем сделал недовольный жест.
— Ладно. Если вам так нравится. — Он опустил плечи. — Естественно, использованный материал будет оплачен.
Виктория сцепила пальцы.
— Не стоит, гepp барон.
— Нет, я настаиваю. Очевидно, вы купили его для собственного употребления. Может, мы и бедны, но еще не готовы принять благотворительность. — Тон барона был холоден.
— Хорошо, если вы настаиваете, — неловко ответила она.
— Скажите мне. — Он приблизился к ней почти вплотную, не сводя с нее своих ярко-голубых глаз. — В Англии остался мужчина? Мужчина, от которого вы хотели сбежать? Скажите — почему?
Лицо Виктории вспыхнуло.
— А вы сами сейчас не суете нос в чужие дела, герр барон? — парировала она немного дрожащим голосом.
— Возможно, — хрипло согласился барон. — Но такая красивая молодая женщина станет искать уединения в Альпах зимой, только если хочет укрыться от кого-то, и естественно предположить, что это представитель моего пола.