— Та самая. Горничная смотрится в зеркало над раковиной. Горничная в фартуке. — Я понимал, что описание самой картины — это еще не доказательство. — В тот вечер, когда убили моих друзей, она висела у вас в коридоре.
— В тот вечер, когда они меня ограбили, мистер Келли, — уточнил он. — Опишите раму.
— Старинная, позолоченная, — ответил я. — Резная.
— Переверните картину. На обороте что-нибудь написано?
Я знал, что надо отвечать.
— «Моей Лиз. С любовью, Деннис». Очень трогательно, Страттон. Сплошное вранье!
— Мистер Келли, оставьте комментарии при себе. Скажите лучше, на какую сумму вы рассчитываете?
— Речь идет о пяти миллионах долларов.
— О пяти миллионах? Родная мать Гома не дала бы за нее больше тридцати тысяч.
— Пять миллионов долларов, мистер Страттон. В противном случае я сдаю ее в полицию. Насколько я помню, вы с Микки договаривались именно на эту сумму?
Страттон молчал. Вряд ли он раздумывал над ответом. Скорее всего, прикидывал, как бы половчее свернуть мне шею.
— Я не вполне понимаю, на что вы намекаете, мистер Келли, но вам повезло. Я готов заплатить награду за эту работу. Но хотел бы окончательно удостовериться в том, что у вас действительно она. На оборотной стороне холста, в правом углу картины, еще кое-что есть.
Я на мгновение прикрыл глаза. И постарался все вспомнить. Он был прав. В правом углу была еще одна надпись.
— Цифры, — прошептал я. — Четыре-три-шесть-один-ноль.
Последовала долгая пауза.
— Отлично сработано, Келли. Вы заслуживаете награды — за то, как ловко всех провели. Сегодня в «Брикерз» благотворительный прием. Я там буду. Это фонд «Загадай желание» — одно из любимых начинаний Лиз. Я сниму там номер на свое имя. И часов, скажем, в девять ненадолго отлучусь с приема.
— Буду ждать вас.
Я повесил трубку. Сегодня у меня было еще одно дело.
Охранник обыскал меня и отвел назад в камеру тюрьмы Палм-Бич.
— Все вы, Келли, одинаковые, — сказал он, покачав головой. — В крови это у вас, что ли…
Отец лежал на койке, уставившись в потолок.
— Привет, папа, — сказал я, остановившись у его камеры.
— Недди… — прошептал отец, повернувшись на бок. Вид у него был спокойный, почти умиротворенный.
— Тебе что-нибудь нужно? Думаю, я могу договориться с Солли насчет адвоката.
— Этим уже занимается Джорджи, — ответил отец. — Ты небось решил, что я снова вляпался, но я не мог поступить иначе, Нед. Кодекс чести есть у всех, даже у подонков вроде меня. Моретти его нарушил. Он убил моего сына. Понимаешь?
— Если ты хотел отомстить за Дейва, пристрелить следовало Денниса Страттона. Это было сделано по его приказу. Мы бы его взяли — если бы не вмешался ты.