Некоторое время спустя он признался, что находит меня странной. Еще более удивительными казались ему задаваемые мной вопросы. Вопросы, достойные шпона из КГБ, как, шутя, заметил он.
Однажды вечером мы решили встретиться. Я сообщила об этом дочерям, и они подбодрили меня.
— Иди, мама, — сказала Нора. — Пора тебе научиться доверять жизни.
— Он местный, из Квебека, Нора. А это не пустяки.
— И что с того, мама? Мы далеко от дома, ты свободна. Тебе не кажется, что давно пора забыть все эти пережитки? Прекрати бояться, прошу тебя. Ты ведь мечтаешь о том, чтобы стать такой, как все остальные женщины, и получить свою долю счастья, не так ли? Тогда воспользуйся случаем. Время не ждет.
Слова моей дочери вдохновили меня. «Ну иди же, Самия. И будь что будет».
Сказано — сделано.
— Алло, Фрэнсис?
— Привет, Самия. Сегодня у нас знаменательный день?
— Да. Думаю, что время пришло. Хотелось бы встретиться с тобой этим вечером, если не возражаешь.
— Разумеется нет, — ответил он и добавил со смехом: — Уж я-то обязательно приду.
Место для свидания я назначила далеко от здания, где жили женщины, пострадавшие от жестокости мужчин, и где я снимала квартиру на протяжении нескольких месяцев. Запрещалось сообщать этот адрес мужчинам, что было вполне понятно: не следовало подвергать опасности тех женщин, которые нашли там приют.
Для такого случая я решила одеться пособлазнительнее и выглядела так хорошо, как никогда раньше. Фрэнсис ждал меня в условленном месте. Его спортивную машину, фотографии которой он прислал мне по электронной почте, я узнала издалека.
У меня дрожали ноги, и пришлось собраться с духом, чтобы продолжать идти в нужном направлении. Заметив меня, он вышел из машины.
О Боже, что у него был за вид! На нем был ковбойский плащ, полы которого спадали до лодыжек, а длинные волосы были собраны в хвост при помощи резинки. Только этого не хватало: маргинал с сомнительным вкусом! Если бы мои родители увидели эту невероятную сцену, моя жизнь не стоила бы пригоршни камней, которыми меня закидали бы заживо. Равно как и моего нового знакомого.
Он очень галантно открыл дверцу машины и, дождавшись, когда я устроюсь на сиденье, закрыл.
— Ты такая симпатичная. Я очень рад, — сказал он и обеспокоенно поинтересовался: — Надеюсь, и я в твоем вкусе?
— Конечно, — ответила я через силу.
Как же объяснить ему мое удивление? Его стиль вполне подошел бы для празднования Хеллоуина. Но я решила не говорить ему об этом, чтобы не обидеть.
Пока он был занят дорогой, я изучала его краем глаза, старалась отыскать в нем шарм. Если бы не этот лошадиный хвост, он бы, без сомнения, казался более мужественным. Может быть, однажды… если мы продолжим отношения, кто знает… я осмелюсь потребовать, чтобы он его отрезал. Ух! Это было бы неплохим началом. Потом, используя дипломатию, мне, может быть, удалось бы убедить его не надевать больше этот нелепый плащ. И вот тогда, сделавшись более похожим на мужчину, он станет намного красивее.