В номере обнаружилась большая кровать, точь-в-точь такая, как представляла ее Тина. Майк откинул покрывало и обернулся, но Тина вдруг выставила ладони вперед.
— Стой на месте!
Удивленный командными нотками в ее голосе, Майк остановился. Тина подошла к окну и задернула шторы, создав в комнате полумрак.
— Разденься, — негромко произнесла она.
— Что?
— Ты прекрасно слышал. Сними одежду. — Майк улыбнулся.
— А, понимаю! Реванш. За то, что на теплоходе я оставил тебя раздетой в бельевой.
— Реванш? — Тина негромко рассмеялась. — Возможно. Точнее ты узнаешь, когда разденешься. Ну, давай!
Майк разделся в рекордно короткое время: стащил рубашку, расстегнул пряжку ремня и одним движением сдернул брюки вместе с трусами. Затем он отшвырнул одежду в сторону и взглянул на Тину.
— Твоя очередь!
Она вновь рассмеялась. Негромко. Искусительно.
— Прости, дорогой, но это другая игра. — Сердце Майка зашлось от восторга. В голосе Тины появилась волнующая чувственная хрипотца, и это пьянило сильнее любого вина. Только слушая Тину, Майк уже чувствовал, как твердеет его мужская плоть. А тут еще ему припомнилось, как он ласкал Тину вчера в бельевой, и его осенила догадка: кажется, она готова сделать с ним то же самое.
Тина приблизилась и встала перед Майком. Он потянулся к ней, собираясь обнять, но она отпрянула.
— Не двигайся! Даже пальцем не шевели. — Невозможное требование, подумал Майк. По меньшей мере, один мой орган движется сам по себе. Похоже, он увеличивается с каждым моим вздохом.
Тина шагнула вперед и наступала на Майка до тех пор, пока он не уперся спиной в стену. С нарочитой медлительностью она сверху вниз прошлась ладонями по рукам Майка, затем сжала запястья. Он не имел ни малейшего представления о том, что Тина намеревается делать, и это будоражило его сверх всякой меры. Тина нежно поцеловала его, затем прошептала на ухо:
— Я знаю, что тебе нравится. Это была истинная правда. Той ночью, в шеффилдской гостинице, Тина изучила сей вопрос до тонкостей:
Сначала она принялась дразнить языком мочку уха, затем переместилась к губам Майка и начала покрывать их мелкими чувственными поцелуями, словно стремясь передать ему часть своего тепла. Майк попытался высвободить руки, однако Тина не позволила ему этого. Пока что они соприкасались лишь губами, да еще она сжимала запястья Майка.
Затем медленно, очень медленно, Тина опустилась перед ним на колени.
Ох! Если накануне Майк был разгорячен, то теперь его охватило пламя.
Тина наклонилась к нему, продолжая удерживать руки. Когда он ощутил прикосновение ее горячего дыхания к краешку своей разбухшей и напряженно выпрямившейся плоти, его сердце рвануло вперед на бешеной скорости. Запрокинув голову, Майк прислонился затылком к стене и закрыл глаза.