— Джейс?
То, как она произнесла его имя, вывело его из оцепенения. Он открыл дверь и стал шарить в поисках выключателя, отступив в сторону и пропуская ее в дом.
Джейс Макколл. Джентльмен до мозга костей.
Гэррет подошла к плите и поставила кастрюлю на сверкающую поверхность. Кухня выглядела почти так же, как вчера. В комнатах было темно, но кухня была освещена мягким светом невидимых светильников. Не считая нескольких тарелок в раковине, двух банок краски и ленточки на столе, а также телефонного справочника, открытого на Желтых страницах[3], все сверкало. Ее мать уверяла, что многое можно сказать о человеке, если заглянуть к нему на кухню. Гэррет считала, что больше можно сказать, заглянув человеку в сердце. По той или иной причине ей никогда не удавалось узнать, что же в сердце Джейса.
Он все еще стоял в дверях, наблюдая за ней с недоверием бездомной кошки, продрогшей и голодной, но не знающей, как отнестись к протянутой к ней руке. Гэррет почти физически ощущала, что происходит в голове Джейса. Сняв пальто, она положила его на стул. Ей хотелось успокоить Джейса, но она понимала, что не должна вести себя так, как раньше, если хочет, чтобы он относился к ней не просто как к старому другу.
Ей казалось, что сделать это будет нетрудно. Собираясь к нему, она тщательно продумала свой наряд. Она выглядела соблазнительно-женственной в бледно-желтом мохеровом свитере и мягких золотистых джинсах, но дело было не в одежде, а в человеке, стоящем в нерешительности посередине кухни.
Наконец Джейс поставил свой пакет на стойку и стал его разгружать. Гэррет увидела весьма скудные покупки: коробку сухого завтрака, упаковку бифштексов, батон хлеба, бутылочку аспирина. И все. Он не сунул тайком пакетик леденцов, как это обычно делал ее отец, или упаковку чипсов, как ее сестры. Даже жвачки себе не купил.
— Если не считать мороженого, ты купил все, что входит в необходимый прожиточный минимум.
Джейс повернулся к ней, и на ее глазах выражение его лица стало меняться. Разгладились морщины на лбу и возле рта, уголки губ приподнялись, и он рассмеялся. Она едва узнала этот хриплый смех, но поняла, что сказала то, что нужно.
— Ни одна живая душа не могла бы сегодня заставить меня смеяться. — Скрестив ноги, Джейс прислонился к стойке.
Доставая из ящика приборы, Гэррет попыталась вернуть на место свое сердце, скользнувшее куда-то вниз. Искоса взглянув на Джейса, она недоумевала, почему он не замечает ее нервозности. Она не переставала удивляться тому, что единственный человек на свете, лучше всех знавший малейшую черточку ее характера, никогда не мог распознать истинного чувства, таившегося в глубине ее глаз.