Если уж на то пошло, чего еще она могла ожидать от него? Признания в вечной любви? Едва ли. Всего несколько часов назад он заверял ее в том, что их единственная ночь любви была ошибкой.
Тем не менее он согласен поступить как подобает мужчине, оказавшемуся в подобной ситуации. Теперь дело за ней — она тоже поступит как полагается.
В ответ на его вопросительный взгляд Жози сказала:
— Нет.
Сэм чуть рот не открыл от изумления. Хотя на этот раз неприятные последствия от смены часовых поясов были вроде бы ни при чем, ему показалось, что у него опять не все в порядке со слухом. Он решил уточнить:
— Нет?
— Нет. Благодарю за честь. — Но в ее голосе не слышалось никакой благодарности.
Сэм оторопел.
— Какого черта? Почему нет?
Упаси Господи, он вовсе не жаждал на ней жениться. Просто хотел остаться порядочным человеком, а потому и сделал ей предложение.
— Если я и выйду когда-нибудь замуж, то только по любви, — просто объяснила она.
Он не поверил своим ушам. Быстро обвел глазами крошечную прачечную. Остановил взгляд на пальце, на котором полагалось носить обручальное кольцо. Кольца не было.
— Поправь меня, если я ошибаюсь, — растягивая слова, проговорил он, — но что-то совсем не похоже, чтобы твой суженый торопился назначить день свадьбы.
Жози изменилась в лице. Мускулы напряглись, словно боль насквозь пронзила все ее существо. Сэм тут же пожалел о своих словах. Он чувствовал себя последним негодяем.
— Ты прав, — спокойно признала Жози, делая вид, что внимательно разглядывает свои руки. Но при этом она несколько раз быстро моргнула. Очевидно, с трудом сдерживала слезы.
До чего же он докатился! Ведь это все равно что пинать ногами беспомощного щенка.
— Я не хотел… — невнятно пробормотал он наконец охрипшим голосом. Он было потянулся к ней, чтобы как-то утешить, приласкать, но тут же вспомнил, куда это их завело в прошлый раз, и резко отдернул руку. — Мне очень жаль. Прости меня.
Если честно, он не испытывал ни малейшего сожаления. Плохо, конечно, что ее помолвка с Куртом Мастерсом расстроилась по его вине, но этот тип не заслуживает такой доброй, щедрой, искренней и любящей — да-да, любящей — женщины, как Жози. Но вряд ли ей захочется услышать все это именно сейчас.
— Вины Курта здесь нет, — добавила она.
Ну, с этим не поспоришь.
— Рад слышать, — ответил он. — Тогда почему ты отказываешься выйти замуж за меня?
— Я уже все тебе объяснила.
— Ага, нам нужна любовь, — пренебрежительно проговорил он. — А как же ребенок? Тебе не кажется, что у него тоже есть право на любовь?
Жози вспыхнула, у нее даже ноздри раздулись от возмущения.