Волнорез. Ее мягко вытолкнуло на него. Отдышалась. Впереди потрясающая искрящаяся морская гладь, белый катерок вдали, белый след от самолета в небе. Она обернулась. Желтая песчаная полоска берега, голубое пятно ее полотенца. Людей нет. Класс. Она нырнула и поплыла назад. Берег. Соприкосновение мокрой, сразу ставшей на ветру гусиной, кожи с теплым велюром полотенца. Хорошо. «А ведь начало октября, — подумала Лиля. — Пожалуй, закрываю сезон». Уходить не хотелось. Но надо.
Она заехала на свою так называемую работу, которая как-то поддерживала ее здесь, но как единственный вариант, без работы в Германии, была бы немыслима. Там отметили ее свежесть и красоту, хотя, впрочем, сказали, что как всегда. Что-то пришлось делать на месте, часть факсов забрала домой. Во второй половине дня ей привезли инструкцию к пылесосу Bosch . Да, сделаю, да, можно на завтра.
Лиля возилась на кухне. Готовила она только тогда, когда должны были прийти гости. Вечером она ждала маму. Привезенный для нее подарок ожидал своего часа в красивой упаковке.
Разница с мамой в возрасте была не очень большой, и они были попросту подругами. По-девчоночьи делились сокровенным, спрашивали совета в надежде его действительно получить и действительно ему последовать. Доверяли друг другу. Иногда мама хмурилась и говорила, что, в принципе, как мать она не должна была это одобрить. «Но как женщина я тебя понимаю». И довольно. Этого достаточно. По-ни-ма-ния.
Лиля проверяла, все ли безукоризненно в квартире, раскладывала еду по тарелкам. Встреча была теплой. Соскучились. Разворачивание подарка. Примерка. Радостные возгласы. Благодарность в глазах. Лиля улыбалась и была счастлива.
Вечер неспешно тек. Фотографии Венеции, которые Лиля уже успела сделать, были просто изумительные. Яркое солнце освещало каналы и мостики. Необычные старые дома, окошки над водой, зеленые ставенки. А вот шпили церквей, освещенные закатным солнцем. Вот она на набережной. Она на Сан-Марко с голубями на плечах. Она в гондоле, рукой касается воды. «Просто замечательно!» — подводит итог мама, посмотрев фотки и выслушав рассказы о красотах этого поистине удивительного города. Она обрадовалась и успокоилась, что дочка уже здесь, здорова и довольна поездкой. Понятно, как мама.
Она преподавала в школе, и то, что Лиля сочла бы для себя каторгой, считала нормальной человеческой деятельностью. Лиля вспоминала квартиру, где она жила в детстве, вечно полную учебников и тетрадей, над которыми до ночи сидела мама. Понастоящему радостным дочка считала благодарные глаза учеников и обилие цветов по праздникам.