— Бывает, — невольно улыбнулся Кортель. — А где же эта организация находится?
— Таких вопросов задавать не стоит, — ответил Репка. — А впрочем, я не знаю. Где-то в Польше. — Он встал. — Бедный человек, погиб под колесами, потому что машинист был таким равнодушным, что ему даже не захотелось остановить паровоз, когда увидел что-то необычное… Это ужасно! Видите, как это на самом деле ужасно! А вы остановили бы паровоз?
Кортель тоже встал. С него было достаточно. Во всей этой болтовне Репки только одно настораживало: откуда магистр знает о дорожных происшествиях?
Но и это вскоре выяснилось. Инспектор попрощался с Репкой, пообещав информировать его о ходе следствия. Когда он был уже за дверями, то внезапно натолкнулся на пожилую высокую женщину, несколько похожую на магистра; на широком лице ее блуждала несмелая улыбка.
— Пан был у нас?
— А вы сестра пана Репки? — ответил он вопросом на вопрос. Кортель представился и сказал о цели своего визита. Она провела его на чердак и усадила на шаткий стульчик.
— Вы знаете, с ним все хуже с каждым разом, — сказала женщина. — Целыми часами разговаривает сам с собой. Что-то выписывает из книжек, а потом эти листы рвет и сжигает. Мне очень тяжело; я думаю, что его опять придется поместить в Творки.
Кортель показал ей фотографию погибшего мужчины.
— Вы видели его когда-нибудь?
Она отрицательно покачала головой.
— А вы не угощали ужином кого-нибудь похожего на него?
— Пан инспектор, к нам уже с год как никто не приходит. Разве что один машинист-железнодорожник, которого брат знает еще со времен войны, забежит иногда, поговорят они немного, и он уйдет. Люди обходят стороной наш дом…
— Машинист, — повторил Кортель. Теперь ничего не было удивительного в том, что магистр Вальдемар Репка знал о происшествиях на участке Варшава — Щецин.
Кортель распрощался. Осторожно, держась за перила, он сходил с лестницы. Его пребывание в Старгарде ничего не дало следствию. Может, Беганьский специально подшутил над ним? Старина, мол, не будь таким дурачком, как этот магистр!
Через два часа он уже сидел в скором поезде, следующем в Варшаву.
Когда Кортель пришел в свою холостяцкую квартиру на улице Коперника, зазвонил телефон. Он взял трубку. Звонила Бася.
— Как хорошо, что ты дома! — услышал он ее голос. — Мне надо обязательно тебя увидеть. Приходи сегодня вечером…
Кортель сказал, что придет, и положил трубку.
Он почувствовал облегчение.