«Милая Мередит!
Боюсь, мой почерк покажется тебе неясным, но я пишу тебе в большом волнении. Сразу же должна тебя успокоить – ничего дурного со мной не случилось. Напротив, новость, которую я хочу сообщить, обрадует тебя так же, как час назад она обрадовала Стивена. Мой супруг до сих вытанцовывает в холле какую-то несуразную жигу, на глазах восхищенной прислуги. Не подозревала, что он знает такие танцы. Боюсь, он и сам об этом не подозревал. Но ему можно простить это отклонение от правил приличия, так как я и сама готова петь и танцевать от радости – наконец-то, после стольких месяцев ожидания, я узнала, что после Михайлова дня в этом доме появится еще один маленький Грэхем!
Доктор подтвердил мои робкие надежды, и теперь я могу сообщить об этой перемене в своем состоянии самым дорогим для меня людям – тебе и моему обожаемому супругу.
Ах, Мередит, я так счастлива!
Миссис Грэхем уже несколько дней посматривала на меня с подозрением, конечно, эта многоопытная дама прежде меня распознала обнадеживающие признаки, но я ждала, пока врач осмотрит меня и вынесет свой вердикт. Боюсь, теперь свекровь примется чрезмерно опекать меня, а излишняя забота иногда бывает в тягость. Мое самочувствие почти не отличается от обычного, по крайней мере, пока, и я вовсе не собираюсь проводить все время в постели, обложенная грелками и подушками.
Сейчас миссис Грэхем пересказывает новости своему мужу, и по звукам, доносящимся из его кабинета, я могу догадаться, что вскоре он присоединится к Стивену в холле. Ты ведь помнишь, как шумно умеет радоваться мой свекор!
Алисия скоро приедет на пасхальные каникулы и, конечно же, тоже будет довольна, она уже давно мечтает стать теткой. Кажется, наличие племянников повысит ее статус в глазах подруг по пансиону.
О привычном течении нашей жизни я сообщала тебе в прошлом письме, а все те небольшие события, произошедшие за последние несколько дней, меркнут по сравнению с главной новостью, поэтому я заканчиваю письмо и пойду утихомиривать своего мужа.