Прогуливаясь по Городку, мастер, тщательнейшим образом изучивший расположение строений, то и дело указывал ученику, кто где проживает и что за здания встречаются им на пути.
— Вон тот каменный домище, чем-то похожий на нашего дорогого хозяина постоялого двора, — это местная пивоварня, — указал королевский библиотекарь на высившийся над крепкой оградой дом и вправду сделанный таким образом, что каменные бока его выпирали во все стороны словно бы живот пана Паливеца перетянутый ремнем.
От дома, стоявшего довольно-таки далеко, до пешеходов все же доходил такой запах свежих дрожжей, характерный для всех пивоварен мира, так что мастер и Йошка поспешили как можно быстрее убраться подальше. Платон деликатно держал у носа плат, юноша же просто старался не дышать.
Пройдя зловоние и вволю отдышавшись, Платон и Йошка двинулись дальше.
— Так, стало быть, сейчас мы с тобой, сын мой, выйдем на площадь, — торжественно изрек библиотекарь — и не ошибся.
Буквально через десяток-другой шагов следователи вышли на полукруглую площадь. Площадь создавалась с одной стороны зданием ратуши, той самой, чьи шпиль и крыша вечером вчерашнего дня показались путникам в свете заходящего солнца объятые пламенем, а с другой — костелом, низеньким зданием, про которое пан Платон вычитал, что оно было построено еще четыре века назад.
Отойдя на порядочное расстояние, они увидели красивый домик с миниатюрной витриной, а над входом висел, легонько раскачиваясь на весеннем ветру и тихо поскрипывая, медный бублик. За красивым домиком стояла водяная мельница, шумевшая лопастями колеса, толкаемого струями речной воды.
Следователи стояли на мосту и наблюдали за водой, так как пану Платону вздумалось выкурить трубку, как вдруг из мельницы вышел мужчина, судя по одежде, щедро усыпанной белоснежной мукой, и, думая, что за ним никто не наблюдает, направился к камышам. Дойдя до камышей, мельник в нерешительности остановился. Йошка уж грешным делом подумал, что мельник таким образом решил справить естественную нужду, однако мужчина внезапно достал из кармана маленькую свирель и заиграл, хоть и очень фальшиво, нежную мелодию. Следователи так и остолбенели. Закончив играть, мельник сказал что-то в камыши, затем тяжело вздохнул и направился обратно на мельницу.
— Да, — медленно протянул пан Платон, задумчиво попыхивая трубочкой. — Признаться, я впервые вижу влюбленного мельника.
— Я тоже, — подхватил Йошка. — Учитель, а в кого мельник влюблен?
— Похоже, в русалку.
В глазах у Йошки защипало. Он тут же вспомнил о своих родителях, которые изо дня в день гнут спину, снабжая Прагу углем. Однако воспоминания и уж тем более добрые чувства к жившей в Городке семье угольщика в мгновение ока улетучились, когда из хибары внезапно выскочила с грозным лаем злобная облезлая собака, а следом за ней не менее грозная старуха, цепко и подозрительно разглядывающая незнакомцев. Старуха была страшно худой, впрочем, как и ее собака.