Юноша обернулся и увидел, как к ним уже подходил бургомистр.
— Пан Платон из Праги будет ли сегодня еще продолжать свои расследования? — учтиво поинтересовался он.
Глаза же его ясно говорили о том, что угольщик уже успел наябедничать бургомистру о тех удивительных событиях, происшедших около его хибары, и эти события ну совсем не понравились бургомистру.
— Нет, пан Игнат, на сегодня все. Мы с моим учеником ознакомились с городом и желаем теперь предаться размышлениям, — заявил в ответ Платон. — К тому же уже вечереет, — кивнул он в сторону окон, где удлиненные тени явственно говорили о скором вечере.
Вернувшись в комнату, предназначенную для отдыха, следователи обнаружили, что предусмотрительный хозяин постоялого двора уже успел позаботиться о них. Камин был растоплен, источая вокруг себя тепло, а около него стояли удобное кресло, столик и низенький стул, более походивший на скамеечку для ног. Видимо, ставя стул, который явно предназначался для Йошки, пан Паливец решил тем самым подчеркнуть значимость мастера. На столике, о чудо, стоял небольшой графин знаменитого богемского стекла, в котором плескалась изумрудная жидкость. Подле графина красовались две рюмки изумительной работы чешских стеклодувов.
— Что ж, неплохо, — заметил, усаживаясь в кресло и вытягивая к огню ноги, пан Платон.
Йошка разлил по рюмкам знаменитую чешскую настойку, коей этот край славился на всю Европу, сел на стул и после минутного колебания задал мастеру вопрос, по всей видимости уже давно не дававший юноше покоя:
— Учитель, вчера вечером во время пути в Городок вы изволили упомянуть некий гримуар, полученный недавно Карлом Новотным. Что это за таинственная книга?
Мастер выпил рюмочку, прищурился от удовольствия, затем стал неторопливо набивать трубку. Огонь весело пылал в камине, а за окнами тихо опускалось весеннее солнце, навевающее и молодым и пожилым людям некое томление сердца. И не было сейчас более уютного места, чем эта комната на нашей Земле, которая, по утверждениям некоторых безумцев, является не чем иным, как круглым шаром, а не плоской поверхностью, лежащей на спинах трех слонов, стоящих на панцире гигантской черепахи, как доказали уже давно наши мудрейшие ученые. Можно ли вообразить себе такую глупость, Читатель, что Земля — шар? Чушь! Чушь и ничего более!
— Книга сия, о коей я упоминал вчера, действительно является удивительной загадкой человечества, — начал свой рассказ Платон. — Помнишь, сегодня утром я сказал о том, что плававший с Ясоном на Арго Орфей напрямую относится к делу, приведшему нас с тобой в этот славный Городок.