— Я и говорю: не знаешь, — сказал Антон.
Зашуршав сеном, он переменил положение и вдруг положил руку на ее плечо. Она испуганно-зябко вздрогнула, сделав слабую попытку отстраниться, но отстраниться было некуда.
— Не надо.
— Теплее будет. А то ты в моем кожушке, а мне...
— А тебе холодно?
— Ну так, знаешь... Не очень, но все-таки.
Она промолчала, и он удобнее обнял ее рукой за плечи. Его большое и сильное тело источало приятное для нее тепло, и она, притихнув, почти обмерла под его рукой.
— Экая ты малышка! — переходя на шепот, сказал он с заметными нотками нежности в его басовитом голосе. Ей вдруг стало смешно — никто не называл ее малышкой, — была она хотя и невысокого роста, но крепко сбитой, ловкой девчонкой.
— Я не малышка, — сказала она. — Я, знаешь, сильная.
— Да ну?
— В самом деле. Могу повалить. Даже такого, как ты.
— Как я?
— Ну.
Кажется, это было уже слишком, она шутливо преувеличивала, потому что чувствовала исходившую от него угрозу и неумело пыталась противостоять ей.
— Что, Дозорцев научил? — заинтересованно спросил он, — Самбо?
— Да, самбо.
— Гляди ты! Ну и разведчица!
— А что? Разве плохо?
— Нет, почему же? Еще бы оружие. Но оружия небось не дали?
— Разведчику необязательно оружие. Лучше хорошие документы.
— Это конечно.
— А у тебя есть документы? У меня какой-то аусвайс потрепанный. Как бы не влипнуть с ним.
— Потрепанный — это хорошо. Надежнее потрепанный.
— По аусвайсу я Аделаида, понял? — сообщила Зоська. — А тебя как по документу?
— А все так же: Антон Голубин.
— А разве не заменили? Полагается же заменить имя и фамилию.
— Зачем менять? У меня документ незаменимый, — он тихонько двинул бедром. — Револьвер системы «наган».
— Ой! — удивилась Зоська. — Как же это? А вдруг проверка?
— На случай проверки это понадежнее твоего аусвайса.
Унимая дрожь, Зоська настороженно примолкла — то, что у Антона оказалось оружие, ей не понравилось. Зачем оружие? Так бы они спокойно пробирались проселками, выдавая себя за селян из какой-нибудь дальней деревни, в случае задержки и обыска — в карманах ничего подозрительного, как и учил Дозорцев. А тут — наган! Как бы через этот наган не провалить задание и самим не погибнуть.
— А в штабе там знают, что ты с наганом?
— Я сам лучше знаю, с чем мне идти.
— Ой, я боюсь...
— А ты не бойся. Ты на меня положись. Уж мы как-нибудь, — проговорил он игриво и, сжав ее плечи, вдруг поцеловал возле губ.
— Ой! Ты что?
— Ничего, ничего... Знаешь, после той встречи утром я не мог себе места найти.
— Это почему? — в сладком предчувствии спросила Зоська.
— Потому. За тебя испугался.