— Стар... — тихо позвал он, легко проводя пальцем по ее нижней губе. Никогда ни с одной женщиной он не терял власти над собой до такой степени, но все же он сумел укротить себя, когда ему показалось, что Стар этого хочет. — Что случилось?
По телу Стар пробежал чувственный трепет. Она молча взяла его руку, потянула ее вниз и положила на упругие округлости своих грудей. Он осторожно принялся ласкать ее, отмечая каждый прерывистый вздох, слетавший с ее губ. Запах ее кожи кружил ему голову, кровь приливала к вискам. Он снова жадно прильнул к ее губам, смутно догадываясь, что большего сближения она не позволит. Вот черт! Он чувствовал сейчас смертельную усталость, глаза у него болели от бессонной ночи, но он мог думать только о своей страсти к ней. Что это она сказала как-то о своих родителях? Что они верят в Великую Любовь, в возвышенную страсть, проходящую через всю жизнь. В этом, пожалуй, есть какой-то смысл. Он мог бы объяснить физическое влечение с научной точки зрения, но все сводилось к одному — Стар Грэнджер воспламеняла его, как никакая другая женщина.
— Я видела сон о нас, — спустя минуту прошептала Стар, когда он склонился лицом к ее шее, давая им обоим возможность перевести дыхание. — Мы сидели в горячей ванне, и нас окутывал туман.
Из груди Ноя вырвался не то стон, не то смех. Горячая ванна! С того злополучного вечера он к ней не приближался.
— Мы были единственными людьми во всей вселенной, — продолжала Стар. Ной поцеловал ее грудь, и дальнейшие слова застряли у нее в горле. К чему чувственные образы из сновидений, если наяву достаточно соблазнов?
Стар зажмурилась от восторга и боли, которые пронзили ей грудь. Разве можно, испытывая друг к другу такое жгучее желание, не прийти к согласию?
Не стоит думать об этом, надо просто отдаться чувствам. Несчастье Стар заключалось в том, что она всегда слишком много размышляла. А страсть существует сама по себе, как неподвластная разуму природная стихия.
Но мысли Стар рассеялись без уговоров, когда грудь ее снова обхватили руки Ноя, горячие и нежные одновременно. Сейчас Стар не хотела нежности, она хотела немедленно избавиться от жажды, терзавшей ее изнутри.
— Ной... если бы... я хочу сказать... О Боже! — простонала она, когда его обтянутые джинсами бедра прижались к ее животу, и отчаянно изогнулась.
— Тсс. Не надо бояться.
Стар затрепетала. Ной несколько ослабил свой напор. Распахнув на ней рубашку, он стал покрывать поцелуями ее живот и бедра. Стар застыла, когда он вдруг провел пальцем по шраму на ее ноге, но не сказал ничего и через секунду слегка стиснул зубами кожу на подъеме ступни. Он заставил Стар почувствовать, что каждый сантиметр на ее теле, а не только пресловутые женские прелести, заслуживает ласки. Стар томно вытянулась, каждая жилка внутри у нее напряглась, отзываясь на сладостное волнение, охватившее все ее существо.